Конан: нежданные приключения
В глазах её было… Всё!
Конан сам не понял, как его руки схватили это прекрасное тело, заключив в жаркие объятия, а губы нашли губы дочери Демона…
Не то – стон, не то – рык предвкушения вырвался из его горла…
Никогда ни до, ни после, не испытывал он такого блаженства!
Далида, казалось, чувствовала, чего ему хочется, и мгновенно подстраивалась: то прогибала точёный стан, то охватывала стройными ножками его спину, то часто-часто дышала, и стонала – стонала так, словно тоже испытывает неземное блаженство, заставляя варвара удваивать и без того неслабые усилия и натиск!..
Сколько раз они познали друг друга, и сколько времени продолжалось это упоительное наслаждение чудесным податливым телом, Конан не помнил…
Но когда очнулся, женщина лежала рядом с ним, на боку, оперевшись на локоть, и нежно перебирала тонкими точёными пальчиками кудрявые волосы на его груди. Варвар, невольно удивившись, спросил:
– Что со мной было? Я… Потерял сознание?
– Нет, Конан. Нет, муж мой, господин мой. Ты просто погрузился в сон. Так обычно и бывает после этого…
– После… чего?
– Когда мужчина и женщина созданы друг для друга, они наслаждаются друг другом так, что и отдаются друг другу – полностью. До самозабвенья. И теряют все силы. И засыпают на какое-то время. Этого требует отдавшее все жизненные силы тело! И Дух.
Но они и получают друг от друга такое наслаждение, какому позавидовали бы и Боги… Может, именно за эту нашу способность отдаваться любви до конца, они и ненавидят нас, демонов, и вас, людей, так сильно… И завидуют.
Им такого не дано!
Конан пристально посмотрел в бездонные глаза. Спросил:
– А почему тебя назвали – Далида?
– Это – в честь моей бабушки. По материнской линии. Но не произноси никогда это имя вслух там, наверху. И ещё… Я не хочу, чтоб ты вспоминал обо мне… Слишком часто.
Ведь если ты влюбишься в меня, то тебе придётся жить со мной. А я могу жить только здесь, в толще скал. И ты навсегда окажешься погребён под толщей земли, здесь, в мрачных подземельях, во владениях моего отца. А ты – слишком свободолюбив. И независим. И не променяешь вольную и весёлую жизнь простого искателя приключений на роль пусть и самого могущественного и богатого, но – подданного моего отца. Его слуги.
Конан дёрнул щекой:
– Ты права. Жить под землёй – не для меня. Но… Наш ребёнок!..
– Верно. Наш ребёнок. Я назову его Беовульф – в память об одном древнем герое из далёких северных стран. И… Не беспокойся о его судьбе.
Мы с отцом всё для него сделаем!
Конан кивнул. Он отлично понимал, что уж чем-чем, а заботой и любовью их будущий сын наверняка будет окружён со всех сторон. Только вот…
– Нет. Не хмурься. Мы не скажем ему, кто его отец. Я не хочу, чтоб он отправился разыскивать тебя. Потому что ему и здесь найдётся достойное занятие.
Хотя бы – править нашим царством, когда отец от этого устанет, и захочет уйти на покой!
– Постой-ка… Разве Демоны – не бессмертны?
– Бессмертны. Но это не значит, что со временем их обязанности не могут им надоесть! И даже стать в тягость. Даже самая сладкая халва, если есть её каждый день, через некоторое время будет напоминать горькую хину!
Конан снова покивал. Он мог понять и это. Это у людей, там, во всех этих королевствах, царствах, и эмиратах, вечно ведётся борьба за эту сладкую игрушку: власть!
Каждый хочет насладиться и даваемой ей вседозволенностью, и незабываемым ощущением превосходства, и осознанием того, как можешь одним словом – казнить. Или помиловать. Наградить. Или предать опале… Возвысить. Унизить…
Но всё это имеет смысл, пока люди, вот именно – смертны! И отлично понимают, что не будут властвовать вечно! И нужно как можно скорее сделать всё для своих детей – сейчас, пока силы, возможность, и желание что-то делать – ещё есть…
А потом наступает старость – с её немощностью, слабоумием, и равнодушием…
Но у Демонов нет этих проблем! В их распоряжении – Вечность! И, похоже, устать, или пресытиться этой штукой, властью, действительно – можно. Можно?..
Он тряхнул лохматой головой:
– Удивила ты меня. Не думал, что возможно и такое. Чтоб кто-то устал от власти!
– О, Конан… Возможно и не такое. Просто в каждой стране, в каждом Обществе – свои традиции. И жизненная философия.
– Не сомневаюсь. Но… – Конан почувствовал, как опустевший желудок настоятельно взывает к его сознанию, – Как ты смотришь на то, чтоб немного… Подкрепиться?
Женщина рассмеялась:
– Ты прав! Подкрепиться, особенно после такого, нам не помешает!
Конан чуть смутился:
– Надеюсь, ты простишь меня за то, что выбор блюд у меня… несколько небогат?
– Конечно, прощу! И с удовольствием присоединюсь к твоей трапезе! Не забывай: я наполовину – человек!
– Ну, как об этом забыть! – Конан вновь вожделённо на неё посмотрел, вынимая свои немудрёные продукты из сумы, и раскладывая здесь же, на плаще, – Я же не слепой! Вижу! А отвернуться от тебя добровольно мог бы разве только полный идиот!
– Ах, Конан! Какой изысканный комплимент! Столь правдивым – уж поверь мне! – не может быть ни один придворный лизоблюд моего отца! Тем более, что я вижу, что твои слова не расходятся с делом! И идут – не только от сердца!
Конан невольно опустил взор вниз: всё верно! Для продолжения «дела» у него всё было готово! Но его сотрапезница не позволила ему заняться тем, чем он было собрался снова заняться:
– Нет! Не раньше, чем мы закончим трапезу!
После второй атаки на воплощённую мечту любого существа в штанах, Конан испытывал не только восторг, но и щемящую тоску: она сказала правду!
Ну не мог он в неё не влюбиться!..
Потому что никто ещё не дарил ему столь неземного блаженства! Не понимал его столь хорошо. И не отвлекал его разными глупыми словами или неуместными вопросами от главного!
Партнёрша, снова лежащая на боку, положила теперь головку с оказавшимися действительно густыми и пушистыми, когда высохли, волосами, ему на грудь, так, что Конан не видел её лица. В тоне слышалась нежность. Но и материнская забота:
– Нет, Конан. Ты должен немедленно уйти. Иначе ты останешься здесь. Со мной. А ты – человек действия. Воин! И спустя какое-то время неизбежно почувствуешь себя несчастным. А я не хочу делать тебя несчастным.
Конан невольно вспомнил её слова о халве…
Всё верно. Уходить нужно. И душевные связи и привязанности нужно рвать сразу: рывком – а не по кусочкам!
Он закусил губы. Вздохнул. Дочь Расхаса, почуяв его состояние, отодвинулась, поднялась на ноги. Но стояла, отвернувшись:
– Прощай, Конан. Иди, – вскинутая рука указала направление, – Я… Буду направлять тебя!
– Прощай. Дай мне ещё раз взглянуть тебе в лицо.
– Нет! Запомни меня такой: таинственной, чарующей, чувствующей твои желания и исполняющей малейшие прихоти. А сейчас – прощай! Рви эти путы, пока они…
Не заставили уже меня умолять тебя остаться!
Конан, понимая справедливость этих слов, быстро собрался, и двинулся прочь, удаляясь от странного света и прекрасной женщины. Он не оглядывался. И только крепче стискивал челюсти, чтоб не рычать. Но не мог не думать и о том, как же она будет направлять его. Однако сомнения быстро рассеялись, когда тихий, но вполне чёткий голос, раздававшийся, казалось, ниоткуда, сказал ему:
– Остановись и зажги факел.
Он так и сделал. Голос зазвучал вновь:
– Поверни в правый боковой тоннель. Спускайся по нему триста шагов…
4. Уплата долгов
Более запутанного лабиринта Конан никогда не видел, даже в подземелье султана Боташа. И нужно честно признаться: никогда бы он не нашёл выхода, к которому добрался через три часа быстрого движения, если б не подсказки, слышавшиеся словно из воздуха. Единственное, что несколько напрягало Конана, так это то, что голос иногда казался…
Мужским.
Но когда перед его лицом забрезжил дневной свет, варвар отмёл сомнения: не пытался, стало быть, загнать его в ловушку отец прекрасной Далиды…
Отверстие выхода оказалось расположено на склоне горы. В самой чаще густого и колючего кустарника. Не удивительно, что его до сих пор никто не нашёл! Сюда сунулся бы только совсем уж идиот! Ну, или верблюд. Но они в горах не водятся.
Внимательно оглядевшийся варвар понял, что от лагеря почтенного Дониёр-бека его отделяют по крайней мере три мили – вон дым их походных костров. Что ж. Вполне достаточное расстояние, чтоб вернуться в Кхаву… Незамеченным!
Разумеется, ночью.
У него остались в этом городишке кое-какие незавершённые дела.
Достав меч, Конан принялся прорубать проход сквозь упругие неподдающиеся ветви кустов. Однако закончив, постарался завалить ход снова так, чтоб его нельзя было заметить. Спрятав меч, поклонился уже еле заметному чернеющему отверстию:
– Благодарю тебя, Расхас! За то, что отпускаешь!
Ответивший ему голос уже точно принадлежал мужчине. Ещё и с чувством юмора:
– Рад помочь, Конан-киммериец. Но! Услуга за услугу. Никому не рассказывай, что на самом деле я вовсе не столь кровожаден, как описывают легенды.
– Разумеется! Клянусь! Никогда и никому!
– Я знаю, на твоё слово можно положиться. Кстати: могу помочь тебе и в ещё одном деле. Ведь через пару месяцев твой предатель воспользуется моим подземельем. Могу достойно наказать его… Ну, ты сам понимаешь – как!
Конан вспыхнул:
– Благодарю тебя, о почтенный Расхас! Но… Я привык всё делать сам.
И я сам отдам свои долги!
– Слова достойнейшего мужчины. Что ж. Удачи тебе!
– Спасибо на добром слове, уважаемый Расхас! И тебе – всего самого наилучшего! Прощай! Вряд ли я когда вернусь сюда, в эту сонную и пыльную… э-э… Провинцию.
– Ха! – в голосе Демона послышалось веселье, – Скажи уж как положено: дыру!
– Да нет, уважаемый Расхас. Не дыру. Потому что видал я места и попыльнее и поскучнее, и поунылее. И победнее. Здесь было… Нескучно. И для меня – удачно.
– А, вон ты о чём… Впрочем, не хочу тебя расстраивать: с камнями, которые ты похитил, уже всё в порядке!
– А… Что с ними было не в порядке?! – у Конана буквально отвалилась челюсть.
– Да ничего особенного. Просто многомудрый и хитрозадый Мехмет-бек, едва получив известие о том, что ты прибыл в Кхаву, и без труда догадавшись, что – неспроста, побывал у одного ювелира. Заказал кое-что. И подменил все свои драгоценности – подделками. Так что, как видишь, не все здесь глупы, спят, или сидят, развесив уши.
– Но… – у Конана буквально челюсть отвалилась от удивления.
– Нет-нет. Я же сказал: теперь всё в порядке с камнями, которые ты похитил. А вот у почтенного Мехмет-бека…
Мехмет-бек не без удовлетворения рассматривал новые брёвна в потолке каземата. Отличались они от старых только чуть более светлым тоном, а так – выглядели очень даже впечатляюще. Ну вот. Порядок. Можно и сокровища вернуть на положенное место!
Аккуратно высыпая искрящиеся драгоценные рубины, сапфиры, алмазы и прочие блестящие эквиваленты огромных богатств в ларь, Мехмет-бек довольно ухмылялся. А высыпав, поднял факел повыше, чтоб полюбоваться волшебными переливами и игрой.
Странно. Но…
Как-то не так выглядит их привычный блеск! Может, факел прогорает? Или…
Схватив самый крупный алмаз, эмир поднёс его поближе к глазам: проклятье!!!
Так и есть!!!
Это – не алмаз! А та самая подделка, которую по его заказу изготовил ещё месяц назад бывший придворный ювелир! Изготовивший такие же заменители и для всех остальных камешков! После чего бедолагу постиг несчастный случай: он упал с самого высокого во дворце минарета. И так неудачно – как раз на каменную брусчатку… Но Мехмет-бек теперь был твёрдо уверен в том, что никто про его хитроумную затею не узнает!
А собирался он постепенно, осторожно и аккуратно, распродать часть подлинных камней – а то уж больно малы стали в последнее время доходы его крохотного эмирата. А облагать народ ещё большим бременем налогов смысла нет – у них и так осталась, как говорится, последняя рубаха. И ещё чуть-чуть – и побегут они прочь с его земель, под крылышко Хана Шемитского…
Но теперь его затея обернулась против него же.
Только…
Кто и когда, и самое главное – как! – смог подменить камни – обратно?!
Не иначе – работа Демонов!..
Проснулся Салах от странного ощущения.
Кто-то в его роскошной спальне есть!
И это – не очередная наложница, или регулярно вызываемая им для услады взора, и всего прочего, танцовщица! И даже не слуга, зашедший подлить масла во всегда горящую в уголке плошку с фитилём. Которая сейчас, кстати, не горит!
Но едва он открыл рот, чтоб позвать на помощь слуг, могучая ладонь зажала этот самый рот, а ещё одна могучая лапа рывком перевернула его худое тело – лицом в подушку! В спину упёрлось жёсткое колено, а руки оказались словно в стальных захватах.
В ухо прошептали:
– Не хочу желать тебе здоровья, подлый предатель! Но всё же… Перед тем, как я достойно накажу тебя, я хотел бы узнать кое-что.
Сколько тебе заплатили за меня?
– Пятьсот! Пятьсот золотых динариев! – голос из рта, прижатого к подушке, доносился глухо, и дышать было жутко трудно, но отмалчиваться, когда тебя спрашивает Конан-киммериец… Значит – не желать себе добра!
Впрочем, добра ему, скорее всего не будет и так.
– Вот как. Стало быть, всего вдвое против того, что дал тебе я. – его ощутимо тряханули, чуть было не сломав хребет. Затем голос спросил, – Где деньги?
– Здесь! Вон там, в углу с коптилкой! Под второй половицей!
– Отлично. А сейчас знай: я пришёл расплатиться за предательство, а не грабить подлого доносчика! Эти деньги останутся тебе! На лечение!
На позвоночник у пояса надавили так сильно, что у Салаха потемнело в глазах. Затем перед глазами пошли и радужные круги от боли! Но крик утонул в подушке…
А затем…
Затем раздался страшный хруст, и Салах понял, что проваливается в пучину небытия…
Когда очнулся, обнаружил, что лежит на спине.
И весь, с головы до ног, обсыпан золотыми монетами. Но пошевелиться, чтоб собрать это добро у него почему-то сил не оказалось! Как оказалось невозможно и позвать на помощь! Ах!
Вот что имел в виду проклятый варвар!!!
Киммериец предал его древней казни, как раз и применявшейся раньше для особо злостных преступников и предателей у них в эмирате… Пока рачительный и хозяйственный отец правителя – Мехмет-бека – не решил, что чем ломать позвоночник таким преступникам, лучше задействовать их до конца жизни на такой полезной работе, как дробление камней в каменоломнях, и мощение этими камнями дорог…
И теперь он обездвижен до конца своих дней. И всецело зависит от забот своей жены и детей.
Что не радовало.
Поскольку дети его боялись, и не особо любили из-за крутого нрава и вечных порок, а жена была не в восторге от его постельных похождений… О-о!..
Теперь точно отыграются!
Конан не мог снова не полюбоваться на играющие всеми цветами радуги камушки.
Бесподобны! Воистину, его посещение отдалённого и действительно пропылённого насквозь эмирата прошло очень даже… Успешно.
Ему есть и что прогулять. И что вспомнить.
Жаль только, что никогда, никогда нельзя будет вернуться сюда.
И нельзя никому рассказать о том, как предавался любви с Демоном Расхасом…
Оказавшимся на самом деле Женщиной!
И какой!!!..
В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии ССО. (Бесплатные иллюстрации. Шотландия.)
