Трус

– Простите, – учительница повернулась к детям. – Простите меня, – её лицо, всегда приветливое и по-доброму ироничное, внезапно показалось совсем незнакомым, глубокая тоска поселилась в мелких линиях и уголках губ. – Я должна перед вами извиниться.

Класс наполнился встревоженными взглядами и недоуменными переглядываниями, кто-то осмелился произнести: «За что?», но так тихо и неуверенно, что не только никто этого не услышал, но и сам говоривший точно и не понял: сказал он или только подумал.

– Во всем, что сейчас произошло, в первую очередь, виновата я, – недоумение учеников стало увеличиваться, – это я не смогла правильно объяснить вам, что такое дружба и как надо уметь дружить. Это я не сказала вам, какой смысл скрывают в себе человеколюбие и сострадание. Это я не смогла вас научить быть милосердными и не обижать тех, кто слабее или не может ответить просто потому, что в груди его бьётся доброе сердце, что по характеру своему незлой от природы. Но я даже и думать не могла, что вы так далеки от всего этого. Когда мы впервые встретились, то я, глядя в ваши большие светлые глаза, представляла, какими замечательными людьми вырастут эти крохи с бантиками и косичками, веснушками и взлохмаченными волосами, сколько хорошего и прекрасного им суждено ещё сделать.

– Эх, ребята, – закачала головой Галина Борисовна, – какой же подарок подготовили мы с вами сегодня Вове, а ведь сегодня наш Вова именинник. Тишина на мгновение перешла в нервное ёрзанье и шуршание, шиканье и перешептывание за партами, после чего снова воцарилась. – Я не собираюсь искать виноватых, чтобы устраивать допросы с пристрастием, а потом решать казнить или помиловать. Я хочу, чтобы вы послушали одну историю:

«Давным-давно в одной небольшой деревне жил старик со своим внуком. Жили они бедно, а с мальчиком всегда были одни хлопоты. Однажды мальчик подошел к старику, который жег старую листву с травой во дворе, и, решив похвастаться перед дедом, поведал, как он с друзьями убивал палкой лягушек на пруду, чтобы просто позабавиться и узнать, кто из них лучший охотник. Выслушав до конца рассказ внука, старик глубоко вздохнул и ответил: «Посмотри на этот огонь, сынок. Видишь? Так знай: в душе человека тоже горят огни: один черный, а другой золотистый. Тот, что горит черным – зло, а тот, что горит золотистым – добро. И между ними всегда происходит борьба, каждый хочет гореть сильнее. Возьми эту траву, – он указал ему на сухую кучу, – возьми побольше и кинь в костер. Смотри, как вспыхнуло пламя, оно почти достигло моего роста. Знай, что можно устроить такой огонь, который сметет все на своём пути, и никакая сила не сможет остановить его». Мальчик задумался, он испугался своей мысли, потому что почувствовал, как что-то внутри него тоже полыхает. Тогда он спросил старика с тревогой в голосе: «Дедушка, скажи мне, кто победит, какое пламя будет гореть ярче?» Тогда, присев на одно колено и приложив к груди внука свою сухую ладонь, старик сказал: «Ярким пламенем внутри тебя будет то, что ты поддерживаешь и пытаешься сохранить. Твоё пламя в твоих делах и поступках, сынок».

– Так знайте, – продолжила своё трогательное обращение к детям учительница, – что только от вас зависит, какими людьми вы вырастите, и какое пламя будет гореть в вас. В дальнейшем вам предстоит делать выбор не один раз. Но я всё еще верю, что вы справитесь и примете верное решение.

Галина Борисовна закончила свою речь, и реакция детей не заставили себя долго ждать: самые сентиментальные и эмоциональные ребята бросились в слезах к учителю, прося прощения; другие стояли рядом, им тоже хотелось обнять своего классного руководителя, но они постеснялись это сделать; оставшиеся за партами пребывали в глубокой задумчивости, погрузившись в себя; и только Громов с Песцовым криво улыбались, осознав только то, что об их проделках за пределами класса никто не узнает.

Любопытство, честное и бескомпромиссное, очень часто свойственно детям, и Лида в этом случае не являлась исключением. Проводив Вову до уборной, девочка вернулась к двери кабинета, чтобы узнать о происходящем в классе.

Каждое слово, сказанное учителем, проникало глубоко в душу и оказывало на неё неведомое до этого воздействие. Стоявшей за высокой дверью, этой молчаливой преградой, в одиночестве, Лиде казалось, что Галина Борисовна обращается только к ней, что нет никаких одноклассников, что Громова и Песцова никогда не существовало и что это она, Лида, так жестоко обидела Вову. Внутренний голос с большим аппетитом поедал её, не оставляя и кусочка сомнения, и все больше и больше ей верилось в то, что она и только она виновата в случившемся. «Как же там сейчас Володя?» – обречённо думала Лида, прислонившись спиной к прохладной стене.

Вова виновато смотрел на себя в зеркало, помятая рубашка без двух пуговиц выступала палачом, точно плетью била, возвращая к одному и тому же воспоминанию. Но ничто его так не заботило сейчас как мысль о бабушке, о том, как она разволнуется и расстроится, когда увидит его, вернувшегося домой в таком виде. Больше всего в жизни он не любил огорчать её, отлично зная, как старушка переживает, постоянно повторяя одну и ту же мысль: «Подыму тебя на ноги, Володька, и можно Богу душу с чистой совестью в руки отдавать».

Время быстро пролетело неуловимой птицей, хотя можно было поклясться, что прошло всего ничего, каких-нибудь минут десять. Умывшись холодной водой, пригладив рукой волосы и заправив как можно аккуратнее рубашку, Вова решил вернуться на урок. Выходя, он чуть было не ударил дверью Лиду, которая шла к нему, чтобы удостовериться, что всё хорошо, и позвать его в класс, так как скоро должен прозвенеть звонок с урока.

Беспокойные мысли о Вове сильно растрогали Лиду, поэтому она ушла раньше и не знала окончания разговора в классе.

Всю дорогу до кабинета они прошли в полном молчании. Хотя Лида и думала спросить о его самочувствии, но не знала, будет ли это уместно именно в эту минуту.

Когда они постучали в дверь и спросили разрешения войти, то увидели обычную рабочую атмосферу: одноклассники как ни в чем не бывало записывали что-то в тетрадях, у доски стоял вечный Громов, всеми силами показывая почесыванием затылка и напряжением мышц лица, что он вспоминает заданный термин, рядом лукаво улыбалась Галина Борисовна.

Появление ребят никак не отразилось на рабочем процессе. Лида села за одну парту с Вовой и стала привычно готовиться к уроку.

Вова был этому удивлен до смущения, сразу позабыв о злополучном угле, наглых грубиянах и испорченной рубашке. Но одна мелочь, незначительная деталь, поразила его ещё больше, до глубины души: на краю его рабочего места, лежали две небольшие бежевые пуговицы. Это одноклассники нашли их, когда история с рубашкой приобрела трогательное завершение.

После того как прозвенел звонок, Лида предложила свою помощь Вове, она взяла белые нитки и иголку в верхнем ящике стола Галины Борисовны. Добрая учительница сказала ребятам, что они могут пользоваться им без разрешения и в любую минуту.

Лида аккуратно пришила пуговицы на место, и теперь было почти незаметно, что с рубашкой случилась такая суровая неприятность. Вдобавок ребятам разрешили погладить её в кабинете труда, и она стала как новенькая.

После уроков Вова проводил Лиду до дома, по дороге они о многом успели поговорить. Лида узнала немало интересного и нового о своём однокласснике и пообещала, что теперь она будет сидеть с Володей за одной партой постоянно, хотя она и не очень любила сидеть на виду у учителей. Вова же уверял обеспокоенную девочку, что сейчас с ним все хорошо и что сегодняшний день он почти забыл. Они расстались у Лидиного подъезда настоящими друзьями, как показалось обоим ребятам.

Лида была интересной девочкой и в каком-то смысле необычной, непохожей на остальных. С раннего детства она любила больше компанию мальчиков, предпочитая их игры и занятия и находя это более увлекательным и полезным, нежели прыжки через резинку и глупая болтовня о «бантиках-платочках, юбочках-сорочках». Вместе с мальчишками она обошла все брошенные стройки в округе, научилась метко стрелять из рогатки по пустым бутылкам и банкам, частенько оставляя с носом своих более проворных и опытных товарищей, играла в «войнушку», разрабатывая неожиданные тактические ходы и придумывая планы захвата базы противника, пробовала даже стоять на воротах, когда собиралась футбольная баталия. Между мужским и женским вариантом одежды выбор всегда делала в пользу первого: вместо юбок – джинсы, вместо бантиков и резинок – банданы, вместо кофточек – футболки.

На школьную форму вначале она смотрела, точно пантера из клетки, но отец Лиды, когда ей было всего семь лет, чтобы, в первую очередь, избавить себя от лишней головной боли и в рамках воспитательных мер, пытался научить её простой философской формуле, которой следовал сам: «Относись к этому как к неизбежному стечению обстоятельств». Но так как закрученная родителем словесная вереница не принесла успеха и показалась маленькой девочке слишком мудреной, то вход пошел более авторитетный удар кулаком по столу и его неизменный спутник – суровый «Я так сказал». Как только появлялся «Я так сказал», Лида уже понимала, что не следует перечить отцу, потому что тогда ничего хорошего ожидать не следует. Единственным, чего боялся папин «Я так сказал», был более ловкий и молниеносный мамин «Что ты там сказал?», который чаще одерживал победу.

Из-за любви к не девчоночьей одежде и к компании мальчишек, причем необъяснимым образом в друзья к Лиде, постоянно попадали разные безобразники, любящие устроить переполох и бедлам, Лиду называли «пацанка». О своем титуле она слышала только со стороны, потому что в лицо говорить такое смельчаков не находилось. Но прозвище это её нисколько не смущало.

Теплый вечер опустился на землю. Небольшие дворики наполнились детским шумом и привычными вечерними звуками. Несмотря на то, что Лида была очень недовольна поведением своих одноклассников, она все же согласилась выйти с ними на улицу. Ей очень хотелось вразумить друзей и заставить их извиниться перед Вовой, но все попытки наглым образом были осмеяны Громовым и Песцовым. Лиде быстро надоели такие глупые выходки ребят, и она, задумавшись, пошла сзади.

На дороге появился Володя Крылов, в руках его был какой-то черный пакет, который он бережно прижимал к груди.

Конечно же, маленькие бандиты не могли пройти мимо. Лида остановилась в стороне и опустила глаза, ей было стыдно за сегодняшний день, хотя она не имела отношения к инциденту, но стыдно было за друзей.

Песцов и Громов подошли вплотную к Володе, нависая над ним своими большими для тринадцатилетних детей фигурами. Володя сильнее прижал к себе черный пакетик, догадавшись, что эта встреча не сулит ему ничего, кроме неприятностей.

– Ребята, не надо, отстаньте вы от него уже, – взмолилась Лида, пытаясь отдернуть Громова за руку. Но слова девочки так и остались никем не замеченные. В мгновение ока Громов толкнул Володю, который не удержался на ногах и упал, черный пакетик вылетел у него из рук прямо в траву.

– Как девчонка разревелся сегодня, – говорил Песцов, – Из-за тебя чуть родителей в школу не вызвали, нытик проклятый. Не обращая внимания на слова и выходки хулиганов, Вова быстрым движением схватил пакет и с заметной тревогой на лице стал рассматривать содержимое.

Громов и Песцов хотели продолжить расправу, как сзади на их спины обрушались удары маленьких, но сильных для девочки кулаков.

– Видеть вас больше не могу! – кричала разъяренная Лида. – Оставьте его в покое!

– Ненормальная какая! – оттолкнув Лиду, крикнул в ответ Песцов. – Вот разоралась-то из-за жалкого труса!

– Убирайтесь, пошли вон! – вся красная, девочка топала ногами и махала на них руками. Хулиганы пошли дальше своей дорогой, издевательски смеясь и передразнивая Лиду.

– Как ты? – спросила она, задыхаясь и протягивая руку Вове, чтобы помочь ему подняться.

Из черного пакета Вова достал другой, прозрачный и плотный, в который была налита вода, где плавали две небольшие аквариумные рыбки медового и мраморного цвета.

– Что со мной будет? – уверенно и как-то по-взрослому говорил Вова. – Главное, что с ними всё хорошо. Он поднял пакет и внимательно рассмотрел рыбок, чтобы ещё раз убедиться, что небольшое происшествие никак не повлияло на их состояние.

Не подавая руки, он самостоятельно поднялся, снова прижал свой пакетик к груди и виновато посмотрел на Лиду:

– Я пойду, мне надо запустить рыбок в их новый дом, – проговорил он.

– Ага, – также виновато отозвалась Лида. – Может быть, еще увидимся сегодня.

Вова кивнул и скорым шагом пошел в сторону дома, а Лида на свои любимые качели во двор. Этот день для девочки стал настоящим открытием. Слова, сказанные Галиной Борисовной, так и звучали в её сердце, а ещё совсем не детский голос Володи. Столько лет они учились вместе, а его Лида совсем не знала. Всё это время он был для всех просто мальчик, забитый более наглыми и сильными одноклассниками. Лида спрашивала себя, почему она водилась с Песцовым и Громовым. Но ответ дать себе так и не могла. Зато теперь она знала наверняка: их дружбе настал конец. Да и были ли они настоящими друзьями?

Лида раскачивалась из стороны в сторону, что-то тихонько напевая, пока неожиданные крики: «Пожар! Пожар!» – не привели её в чувство. Ловко спрыгнув с качелей, она быстро побежала на шум. Толпа любопытных зевак уже собралась около загоревшегося дома, разговаривая и споря:

– Чей дом-то загорелся?

– Васильева!

– Правильно, так ему и надо!

Рядом с горящим домом бегала собака, то неутомимо лая на огонь, то прижав уши звонко и жалобно скуля.

– Чья псина?

– Да Васильева все!

– Она у него в сарае живет с щенком с тех пор, как ощенилась. Всех разобрали, а один остался, никому не пришелся, знать.

Огонь уже вплотную подобрался к сараю и захватывал в объятия входную дверь.

– Подох.

– Наверное, угорел уже!

В сарае заскулил щенок, собака стала метаться и ещё громче лаять, точно прося помощи.

Расталкивая людей, из толпы выбежал мальчик, он стремительно мчался к сараю. Не задумываясь, он разбил небольшое окошко обломком кирпича, лежавшего в траве, и уже карабкался в сарай через окно. В такое окно взрослый человек не смог бы ни за что пролезть, а ребенку это вполне было под силу, особенно такому худенькому, каким был смелый парнишка.

– Стой! Куда ты! Сгоришь! – послышались крики в толпе. Но все случилось так быстро, что никто не успел его остановить.

Лида сразу узнала своего одноклассника, это был Вова Крылов. Сердце её забилось у самого горла, неодолимое чувство страха накатывало все новой и новой волной.

Собака опять залаяла в сторону нарастающих языков пламени, двое мужчин, увидевших, как мальчик, самоотверженно рискуя собой, решился спасти щенка, бросили вёдра и побежали на помощь Вове. Через некоторое время в окне сарая показались руки, держащие щенка, бережно завернутого в серую ветровку. Все это время собака крутилась под ногами мужчин, всячески пытаясь помочь, как ей казалось, но, на самом деле, больше мешая спасателям. Аккуратно взяв щенка, мужчина в красной рубахе передал его в руки застывшей от страха Лиды, которая машинально подошла так близко к спасателям. В этой суматохе никто не обратил внимания на девочку, стоявшую в опасной близости от огня.

Мужчины за руки вытащили из окна Вову. Он сильно кашлял, голова кружилась.

– Ты как, парень? Цел? – спрашивали его.

– Молодец! Настоящий смельчак! – доносилось радостные крики из толпы в сторону Вовы.

Послышались звуки пожарной сирены. Старая красная машина приближалась к месту возгорания. Из толпы доносились ироничные замечания:

– Спасать уже нечего!

– Как в голивудских фильмах!

Спасти дом Васильева пожарным действительно не удалось, но огонь они потушили и не дали распространиться.

Собака лизала руки Вове, а потом и Лиде, облизывала своего щенка. Иначе она и не могла выразить своей благодарности. От Вовы пахло дымом, правый локоть был опален, лицо местами испачкано сажей, в волосах виднелись хлопья пепла.

– Пойдем, я тебя провожу до дома, – предложил он Лиде. Собака поплелась за ними следом, постоянно смотря на щенка, мирно сидевшего на руках девочки. Он еще не пришел в себя, кашлял и чихал.

– А тебе было страшно? – спросила Лида.

– Я не помню, – задумавшись, отвечал Вова. Если только в сарае.

– А мне было, – девочка опустила глаза.

– А тебе почему? – удивился Вова.

– За тебя. Я так испугалась. Я бы не смогла так, – голос её не дрожал, наоборот, был спокойным и уверенным. В эти минуты Лида была другой, не той пацанкой, бегающей по стройкам с игрушечным пистолетом. Что-то в ней изменилось, изменилось глубоко внутри. Вова ничего не ответил. Ребята дошли до дома Лиды в полном молчании.

– А что со щенком делать? – вдруг спросила девочка.

– Как что? Я его спас и отдаю тебе на воспитание, – отвечал Вова, смахивая пепел с мохнатой мордочки.

– А как же мама? – Лида посмотрела на собаку.

– Ничего, я с ней договорюсь. Вова нагнулся к ней, сел на корточки и достал из кармана карамельку. Наверное, это была единственная в жизни собаки карамелька, которой она с удовольствием захрустела. Володя начал гладить её по голове и успокаивать, чтобы она не переживала, что щенок будет в хороших руках, что будет самым счастливым и сытым и что они будут ее навещать.

Лида смотрела на эту картину и глазам не верила. Ей показалось, что Вова всё-таки убедил собаку. Он достал еще одну карамельку и показал собаке:

– Надо разыскать хозяина, не оставлять же собаку одну на улице. Ребята очень тепло простились. Володя, приманивая собаку, отправился на поиски хозяина.

Поднимаясь по лестнице и подходя к двери с номером 69, Лида вдруг поняла, как же это ей удастся щенка домой принести? Если маму она ещё сможет уговорить, то папу скорее всего нет. Он был человеком строгого нрава и правил, кандидат наук. Только каких? Лида не знала. Разных, наверное. Собравшись с силами, она приняла максимально печальный вид, такой, чтобы в случае чего можно было разжалобить родителей. Лида позвонила в звонок, вскоре дверь отворилась, и на пороге появилась мама в фартуке, испачканном мукой. За спиной мамы уже дежурил Лидин отец, держа в руках еженедельный журнал «Футбол».

Мама была очень впечатлительной женщиной, та же черта передалась и дочери, с одной только разницей: Лида частенько этим пользовалась в своих интересах. Поэтому девочка сразу же кинулась в объяснения, в каких-то моментах немного преувеличивая и переигрывая, чтобы её рассказ вызвал положительные эмоции у родителей. Она рассказала о том, какой ужасный пожар случился, о том, как её одноклассник Володя Крылов без малейших раздумий бросился в огонь и спас щенка, которого и подарил ей, нельзя же этого счастливчика бросить одного, такого маленького и беззащитного. Без заботы Лиды он точно пропадет.

За спиной мамы послышался звук крайнего недовольства, она обернулась и увидела хмурое, словно туча, лицо мужа, который, хорошо зная, на какие выдумки горазда его единственная дочь, сурово и недоверчиво смотрел на Лиду.

– И нечего так смотреть, лопнешь еще, – сказала мама, будто ничего и не произошло. – Ладно, – добавила она, понимающе обратившись к Лиде. – Хватит стоять в дверях. Тебе надо еще щенка покормить. Да и самой поесть.

Кашлянув в кулак, отец ушел на кухню читать журнал.

Щенка помыли и дали жиденькую кашу. Он сильно проголодался и весело чавкал, так как день для него выдался не таким уж и спокойным, после беззаботно заснул на приготовленной для него подстилке.

Пока у мамы готовился яблочный пирог, а папа пытался прочитать статью, Лида рассказала им обо всём, что с ней сегодня произошло: о случившимся в школе, о словах Галины Борисовны, о Вове и его дне рождении – весь день, наполненный разными событиями.

Мама предложила завтра забрать Лиде пирог в школу, чтобы класс устроил чаепитие и поздравил одноклассника с прошедшим праздником.

Лида с огромной радостью приняла мамино предложение и побежала звонить девчонкам, чтобы сообщить о своих мыслях насчет завтрашнего дня. Все поддержали её идею, многие начали готовиться к поздравлению.

Но приключения Лиды на этом не закончились. Когда все спали, посреди ночи щенок начал скулить и тявкать, он ходил по квартире, точно кого-то потерял и звал. Лидин папа уже ругался и грозился, что этот мохнатый шарик шума отправится на улицу, если дочь его не угомонит. Мама же, в свою очередь, пыталась угомонить папу и говорила, что если он так будет кричать, то сам пойдет на улицу. В итоге, Лиде пришлось втайне от родителей взять щенка к себе под одеяло. Только там он успокоился и перестал дрожать, а постепенно и скулить. В доме снова воцарилась тишина, и все скоро заснули.

На следующий день, после уроков, весь класс подготовил сюрприз Володе Крылову. Все поздравляли его с прошедшим праздником. Другие ребята тоже принесли разные сладости и вкусности, Лидин яблочный пирог всем очень понравился. То ли судьба, то ли случай не позволили прийти в школу в этот день Громову и Песцову. Но их отсутствия, кроме Галины Борисовны, никто не заметил.

В конце праздничного чаепития Лида подошла к Вове и рассказала, что долгое время не могла успокоить щенка.

– А как ты его назвала? – с хитринкой в глазах спросил Вова.

– Пока не придумала, – досадливо отвечала Лида.

–Тогда понятно, почему он устроил сольный концерт, он имя хотел свое узнать, – гордо продолжал Вова.

– Скорее там был целый дуэт, папа ни в чём не уступал, – засмеялась девочка. – Имя? А как…

– Именно, что имя, – перебил одноклассницу Вова, – а не какую-нибудь кличку. Он же у тебя особенный. Помни это! Вот! Придумал, назови его Лаем. Уверен, что он будет доволен и больше не будет беспокоить вас по ночам…

Раздался глухой звук, это Лида убила напившегося до красноты комара на плече у Сергея. И в это же мгновение яркие картины, нарисованные сознанием Сергея, находившегося под властью впечатлений, сразу растаяли перед его глазами, точно мираж. Перед ним вновь появилась прохладная речка со своими обитателями, еле заметный разговор деревьев и однообразно-надоедливое жужжание комаров. Казалось, будто он заснул, и ему снился прекрасный сон.

– А дальше что? Что дальше? Помогло? – волновался мальчик.

– Посмотри сам, – Лида спокойно указала на пса, мирно лежавшего рядом. Лай широко зевнул, он уже много раз слышал эту историю. Но, если говорить откровенно, она очень нравилась ему.

Сумерки стали сгущаться с каждой минутой быстрее, напоминая ребятам, что им пора собираться домой, где их уже заждался поздний ужин, приготовленный для Сергея умелыми руками бабушки, а для Лиды неугомонным маминым кулинарным вдохновением.

По дороге домой ребята о многом успели поговорить. Сергей поделился с Лидой своей главной мечтой о том, как он с друзьями хочет превратить челнок в настоящую грозу всех водоемов, больших и малых, как они собираются стать самыми отважными пиратами и найти настоящие сокровища. Также он не позабыл упомянуть и о любимой книге. Читая страницу за страницей, Сергей находил в ней новые идеи для своих приключений.

Лида же так заинтересовалось рассказами мальчика, что пообещала прочитать «Остров сокровищ». Ей было очень любопытно посмотреть на челнок, будет ли он держаться на воде, как настоящий боевой фрегат.

За этими разговорами ребята достигли развилки, здесь их пути расходились в разные стороны. Они обнялись на прощанье. Сергей, по обыкновению, застенчиво улыбался. Отличным настроением светились их лица, и каждый уже ожидал завтрашний день и скорую встречу.

Как вдруг прохладный вечерний воздух задрожал от собачьего возмущения. Это Лай увидел черного, как ночь, кота, сидевшего на высокой калитке чьей-то дачи, и побежал наказать его за безрассудное любопытство, невероятную наглость и обманчивое бесстрашие. Но у кота и в мыслях не было спасаться бегством, он прекрасно понимал, что пес ему ничего не сможет сделать на такой высоте. Мало того, он опустил свой пушистый хвост, чтобы еще больше раззадорить и подразнить Пса. Лида только успела махнуть рукой Сергею и побежала успокаивать своего мохнатого товарища.

Сергей прилетел домой как ошпаренный. Он знал: опоздание с рук не сойдет и достанется ему хорошо. Но день оказался для него во всех смыслах одним из лучших, часы на стене показывали двадцать пять минут десятого – это означало удачное завершение и счастливый сон со множеством приключений.

Источник для обложки взят из личных архивов автора.