Триллер

Многие люди считают, что любая написанная мной история с несчастливым сюжет или концовкой, это мои личные негативные переживания. Это абсолютно не так. Будь у Стивена Кинга такое настроение, как на страницах его шедевров, то он давно бы уже не жил.

Данный сборник рассказов – это отдельная вселенная, даже город, в котором один кратковременный случай может полностью поменять привычный жизненный уклад.

(с) Разаев А., 2024

Веры больше нет

Это было ни с чем несравнимое чувство горечи на сердце, первый удар судьбы по сердцу и чувствам. Это доказало то, что бог просто над всеми нами просто «стебётся» как паскудный школьник, нанося такие удары судьбы. Это ужасно подло – разочаровывать в жизни детей, особенно младше шестнадцатилетнего возраста.

В голове так и крутилось «Тело Курта Кобейна было найдено…», что заставляло ненавидеть всё вокруг. Эти простые, но в тоже время бесконечно прекрасные песни, сложно было недооценить. Ди был впервые в своей жизни просто сломлен. Ему было всего лишь десять лет.

Спустя несколько дней, отойдя от шокового состояния, развитый не по годам мозг юного Ди, начал переосмысливать своё отношение к богу. Он, как и все считал, что бог – спаситель людской, который всегда поможет в сложных ситуациях, всегда подскажет выход из сложных ситуаций. До этого момента он считал бога покровителем добра и всего святого. Но смерть кумира заставила потихоньку переосмысливать данный подход к святой воде, рясе и другим религиозным приблудам.

Ди решил выпустить свою боль через прочтение библии, которая обычно подсказывала пути выхода из подобных ситуаций. Но не в этот раз. Читая её в этот раз, единственное, что могли видеть его глаза, это противоречия и ложь, будто он читал не священную книгу, а сказку про несчастного неудачника. Дочитав её с горем пополам до половины, он закрыл её и отшвырнул в стол, из которого её больше не доставал. Ди не перестал верить в бога, а начал сомневаться в его положительных чертах. Бог для него стал ассоциироваться с эгоизмом и бессмысленной жестокостью. Ему казалось, что будь бог тем, кем его считают, то не было бы столько боли и страданий в мире. А единственное, что он нам всем послал во спасение – это книга о мучениях своего сына, которая ни коем образом не несёт в себе никакой пользы. Его мучил вопрос: в чём виноваты дети? Почему они должны страдать? Ведь после таких ударов судьбы они становятся злобными и закрытыми, что влечёт за собой грех.

В период переосмысления Ди был замкнут, и практически ни с кем не разговаривал. Его поведением мало кто был заинтересован. В школе он не был любимчиком, а дома его никогда не ждало сострадание, так как свой дом он любил меньше всего. Он не понимал, как его мать могла увлечься чужими детьми, а про своего ребёнка практически забыть.

Он начал вспоминать своего настоящего биологического отца. Пусть он был и не так уж хорош (для мамы), но он, во всяком случае, уделял больше внимания своему ребёнку, нежели его мать и отчем в данный момент. Его, не засорённый мозг ценностями в виде денег и обеспеченности, не понимал поступка его матери.

Вспомнив про своего старика, Ди понял, что ему было бы приятней жить с отцом в двухкомнатной квартире, нежели в двухэтажном коттедже, где собственная мать кажется чужой.

Дождавшись на следующий день мать с работы, Ди решил поговорить с ней насчёт его отца, и о том, что он хочет жить с ним.

– Мам, мне нужно сегодня с тобой поговорить.

– Хорошо. Поговорим. Дай я только разуюсь.

– Так и чём ты хотел поговорить?

– Мы переехали сюда уже два года назад, но для меня этот дом до сих пор чужой.

– Ничего. Ты привыкнешь.

– Не привыкну. Я хочу обратно…

– Хочешь обратно в эту дыру? Не смеши меня!

– Пусть у нас иногда были тараканы, но эти тараканы были для меня родными.

– Скажи, что ещё хочешь вернуться к своему папаше!

– Да. Хочу. Он для меня что-то делал, а вы будто меня и не замечаете. Я решил, что хочу жить с папой.

– Так. Всё. Иди спать, и не заставляй меня нервничать.

– Мама, нет.

– Иди в свою комнату, чёрт возьми!

Ди убежал к себе, но не спать. Он сразу начал собирать все важные его вещи и готовиться к самовольному переезду. Разочарование в матери у него было таким же сильным, как и в боге. Собрав рюкзак и сумку, он позвонил отцу и рассказал о всём.

Отец, само собой, был ошарашен новостью, но был рад принять Ди у себя, и жить с ним вместе, ни смотря на новую пассию. Для него это была, определённо, хорошая новость, но нужно было в обязательном порядке связаться со своей бывшей женой, с которой отношения были давно ужасно испорчены. Но он был готов на этот сложный телефонный разговор.

Подождав около двух часов в своей комнате, Ди услышал звонок в дверь, после которого поспешил спуститься вниз с собранными вещами. И он не прогадал, это был его отец. Он видел, как его мать ругается с отцом, и ничего не хочет слышать в ответ от отца.

– Слушай, он мне просто так в слезах бы не позвонил. Что происходит? Я был удивлён этому не меньше твоего.

– Не знаю. Он в последние пару дней вообще не разговаривает. Хрен его знает, что с ним. Я думала, что ты мне скажешь.

– Так вот я не знаю. До сегодняшнего дня я его уже больше месяца не слышал.

В этот момент выходит Ди, и молча, подходит к отцу. После привычных отцовских объятий он поворачивается к матери и задаёт вопрос:

– Можно мне пойти с папой?

Ответ так и не прозвучал, но было сразу ясно, что Ди добился своего. Ответом послужили слёзы его матери, смысла в которых Ди особо не видел. Посмотрев на всё это, Ди с отцом, попрощавшись с новым маминым семейством, ушли к отцовской старенькой машине. Перед уходом Ди подошёл к матери и положил ей крестик в руку.

– Я больше не верю в бога. Пока.

От этого поступка она потеряла дара речи. Но Ди и его отцу атеисту было уже всё равно. Они поехали домой.

Проклятый дом

Был довольно-таки обычный октябрьский день. Листва уже опала, обнажив уродливые изгибы ветвей деревьев. Казалось, будто, деревья с помощью своих уродливых ветвей хотят пробраться к тебе в душу, поработив тебя. Вся эта серая картина обыденности сопровождалась мерзким холодным октябрьским дождём. Под ногами не было сухого места. Казалось, что этот дождь идёт вечно, и уже никогда не прекратить литься из тёмных облаков.

По узкой тёмной улице шёл силуэт в плаще. Было видно, что он куда-то спешил, боясь опоздать на какую-то важную встречу. Под проливным осенним дождём он шёл без зонта, и единственное, что спасало его голову от дождевых капель, так это его шляпа, собравшая на своих полях уже небольшое озеро. Он был настолько сосредоточен на встрече, что уже не замечал лужи, и шёл по лужам, обрызгивая других прохожих. К счастью их было не так уж много. Оно и понятно. Вряд ли кто-то в такую погоду субботним утром захочет куда-то идти.

Он шёл уверенно к своей цели, автоматически сворачивая на перекрёстках в сторону места назначения. Его взгляд был опущен вниз, а покрасневшие глаза скрывали линзы затемнённых очков. Он был довольно-таки агрессивно настроен уже целые сутки, по понятным причинам. В ушах у него на повторе по третьему разу играла в наушниках песня «Рождённый убивать», которая настраивало его на ещё более агрессивный лад. В целом его образ, за исключением шляпы, напоминал чем-то образ Эрика Дрейвена из кинофильма «Ворон». Он был примерно такого же роста и комплекции.

Он постоянно смотрел на часы и соизмерял то расстояние, которое ему осталось пройти со временем, которое он потратит на дорогу. По его подсчётам ему оставалось около десяти-пятнадцати минут, что означало, что он придёт на десять минут раньше положенного.

Проходя по проспекту N, водитель какой-то легковушки его обрызгал, что чуть не довело путника до крайней степени агрессии. Он практически был готов к убийству, причём ему было плевать, кого убивать, главное, чтобы его жертвой был человек. Повезло, что плащ кожаный, и капли воды просто скатятся по коже вниз.

Свернув на улицу, где должна была произойти встреча, он сначала увидел рядом с урной мёртвую крысу, а пройдя ещё десять метров, заметил, что кто-то сбил кошку и размазал её по асфальту. Он начал чувствовать запах смерти, желая всем живым организмам встретиться со старухой с косой.

Вдруг подумал ветер, и дождь стал косым, добавляя ещё каплю мерзости в, и без того, поганый день.

Дойдя до места встречи, он решил укрыться под козырьком автобусной остановки, дабы косой дождь ему действовал на нервы. Зайдя по козырёк остановки, он понял, что там и без него много народа. Тогда он пошёл под крышу ближайшего продуктового магазина, который был закрыт на ремонт. Прождав там пятнадцать минут, встреча всё-таки состоялась.

– Как дела, Макс?

– Нормально. Сам как?

– Нормально. Погодка только отвратная. Хреново выглядишь.

– Ну так излечи меня!

– Держи, дружище.

– С тобой приятно иметь дело.

После непродолжительной встречи Макс пошёл обратно в свой дом. Хотя домом это место язык не поворачивается назвать. Эта маленькая квартирка походила больше на притон, с раскиданными повсюду вещами и посудой. В одном угла лежали и десертные ложки и носки, помимо повсюду валяющегося мусора. Единственным живым предметом интерьера был цветок на окне, который, каким-то чудом, ещё не завял.

Придя домой и скинув с себя плащ со шляпой Макс упал в своё любимой кресло, на котором данным давно потрескалась кожа, точнее кожзаменитель. В привычной манере он разогрел с помощью зажигалки на ложке зелье, перетянул вену и сделал укол, от которого впал в непривычную для себя дикую эйфорию, в которой увидел старуху с косой, которая сидела напротив. Она сидела будто в реальности на диване, который стоял напротив кресла с разочарованным взглядом.

– Макс, я же говорила, что если ты не прекратишь, то приду в очередной раз, который станет для тебя последним. Я же говорила, что если ты бросишь это дело, то в одночасье жизнь пойдёт в гору. У тебя появится работа, семья…, а ты просто наплевал на мои слова, что делает эту встречу последней. От тебя зависело не только твоё счастье, но и счастье той самой, которая должна была родить тебе ребёнка. Теперь и она будет несчастной. Знаю, ты хочешь мне ответить, что-то сказать, как обычно море отговорок, от которых я давным-давно устала. Ну, Макс, собирайся. Нам пора…

– Вот. Довольно-таки уютная квартира, если прибраться.

– А кто здесь до меня жил?

– Не знаю. Моя сестра сдавала эту квартиру какому-то парню.

– Хм. Ну что ж, спасибо, за предоставленные апартаменты.

– Вот ключи. Удачи Вам.

– Спасибо.

– Ну и дыра. Ладно, другой вариант за такие деньги мне точно не светит.

Разувшись в коридоре, Мэтью прошёл в комнату и уронил сумку на диван, из которой выпал пакет с коноплёй…

Точка невозврата

Не смотря на то, что на следующий день Мэтью должен пойти на работу, он всё же согласился зайти к приятелю, чтобы отметить его переезд в новую съёмную квартиру. Хотя, судя по состоянию квартиру, и по району, в котором она находилась, отмечать нужно было молча, не чокаясь и во всём чёрном.

Эта жуткая дыра находилась на самом юге города, которая славилась, в основном, мусором и странными людьми типа алкоголиков, наркоманов и прочих маргиналов. Сама же квартира в недалёком прошлом сдавалась какому-то наркоману, который в этой же квартире и умер от передозировки наркотиков. Да и сам Мэтью, честно сказать, сам периодически любил накуриться марихуаной. С другой стороны, казалось, что все жители данного района аутентично вписывались в характер этого места, ну, либо почти все. Сам же Мэтью жил в соседнем квартале, и за минут десять он пришёл к Борису, попутно зайдя в магазин за алкоголем.

Подойдя к подъезду Бориса, Мэтью столкнулся с местной шпаной, сразу же начала просить мелочь. Отказав в спонсировании досуга юных токсикоманов, он обратил внимание на злобную старушку, которая его обвинила в том, что он отказался помочь беззащитным детям. После этого терпению Мэтью лопнуло, и он обматерил эту пожилую женщину всеми словами, которые составляли процентов тридцать его словарного запаса. Это, само собой, только развило конфликт, что заставило эту женщину не молчать, а полить грязью его в ответ, периодически ставя ударение в матных словах не на тот слог, на которых нужно было. Но, закончив разговор ни на чём, Мэт вошёл в подъезд. И, даже зайдя внутрь дома, он слышал эту женщину с улицы.

Затем, внезапно для себя, он на лестнице встретил своего одноклассника, и некогда лучшего друга, Джона. Но поболтав ни о чём около двух минут, Мэтью всё же поднялся на нужный этаж и позвонил в дверь Бориса.

Борис был неопрятно одет с помятой причёской. Вид был, как и у всего района: потрёпанный, в одном носке и с бутылкой пива в руке. А в дополнение всего он поприветствовал Мэтью довольно продолжительной пивной отрыжкой, что у Мэтью вызвало смех. После чего Борис без лишних слов пошёл обратно в свою комнату.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.