Бесцветный Цкуру Тадзаки и годы его странствий

Этот роман Харуки Мураками – настоящая дорожная карта. В ней пять линий – красная (Акамацу, яп. «красная сосна»), синяя (Оуми, яп. «синее море»), белая (Сиранэ, яп. «белый корень»), черная (Куроно, яп. «черная пустошь») и серая (Хайда, яп. «серое поле»). А по рельсам неспешно катит бесцветный Цкуру Тадзаки – сходит с привычного маршрута и катит то вперед, то назад, то по одному пути, то по другому, ныряя в темные тоннели и выныривая из них – все ради того, чтобы понять, что и почему произошло много лет назад.Роман сразу бьет очень больно, особенно если читателю знакомо чувство предательства, непонятного и жестокого. Тесная компания была для Цкуру всем, он наслаждался внутренней гармонией своих «цветных» друзей даже после переезда в Токио, когда вдруг они все дружно заявили, что не хотят иметь с ним никаких дел, ни видеть, ни слышать. Без объяснения причин. Точка. Удар под дых. Можно только догадываться, как это не убило Цкуру, хотя, пожалуй, все-таки убило, кое-как вытолкнув в свет уже…Далее

В последнее время я быстро теряю интерес к книгам, берусь то за одну, то за другую и бросаю, до следующей попытки прочитать ещё пару глав. Странная метаморфоза, сначала ты с таким нетерпением и жадностью вчитываешься в строки, оттягивая момент закрытия книги, потому что история такая интересная, что забирает тебя сразу. А на другой день возвращаешься к тому месту на котором остановилась и не можешь понять, что такого вчера тебя в ней привлекло, и после пары неудачных попыток прочитать хоть несколько страниц, перестаёшь мучить книгу и себя, убирая прочтение в долгий ящик. Но вот с Мураками такого не было, то ли причина в неспешном и медлительном, присущим стране восходящего солнца повествовании, то ли в близости самой истории. В общем-то, управившись с Мураками за один вечер, я снова впала в уныние и меланхолию, потому что Мураками в бумаге у меня больше не было.Не то чтобы я знакома со всеми написанными и напечатанными на сегодняшний день романами, прочитала то всего лишь два, но можно…Далее

Мы очень долго ждали нового Мураками. Не сказать, что слишком долго, всего-то пару лет после выхода в оригинале и пару лет до этого. В сравнении с фанатами Томаса Пинчона, фанаты Харуки успели всего лишь максимум из школы в университет перевестись, или закончить университет, в то время, как фанаты Пинчона просто умирали от старости.Но тем не менее. Ожидание казалось вечным, в основном, из-за тягомотины, которую развернуло издательство с Митей Ковалениным. Упаси Боже, вряд ли тут его вина, но "Эксмо" точно успело и на его, и на наших нервах поездить. Особенно, под конец, когда дату выхода переносили буквально постоянно на месяцок вперед. Комьюнити волосы на себе рвало, а кто-то, по слухам, даже в Японию уехал и язык выучил.Короче, хайп нереальный. И чего ради? Я ожидал, что будет небольшая книга, но втайне надеялся страниц хотя бы на 400. А тут - 310. И всё. Цкуру Тадзаки. Никто не объяснил, почему вдруг Цкуру, а не Цукуру, хоть и роли это большой не играет. Чего этот роман точно стоит,…Далее

Так уж получилось, что я никогда толком не читал Харуки Мураками. Знаю, для любителя современной литературы упущение достаточно внушительное, но что поделать, почему-то книги японского классика все никак не шли мне в руки. Хотя почему почему-то? Причина как раз мне в должной мере ясна. С достаточной долей убеждения могу судить, что сам же себе в юношестве скоропалительно диагностировал синдром Пастернака. Помните, что это такое? Если кто-то в первый раз слышит про это явление, то цитирую человека, который его открыл в 2004 году: «суть синдрома Пастернака заключается в понимании художественного объекта как нечто выдающегося, но невозможности испытать хоть какие-либо эмоции к нему». Среди основных симптомов – смятение, гипертензия, острое нежелание читать «Доктора Живаго», ушные папулы, делирий и ненависть ко всем Борисам, которых родили Леониды. В общем, уверен, смысл вы уловили. Так вот, есть все основания полагать, что клиническая картина для Мураками была крайне похожей. Воспоминани…Далее

Есть такая болезнь - Мураками читать. И что бы там не говорили о нем, но пацан уже был несколько раз по дороге к Нобелевской премии по литературе, поэтому говорить можно сколько угодно, а этого уже не отменить. Открыл его новую книгу - покинул на время Генри Джеймса. Мозг отдыхает, и почему - легкое чтение? Может быть, но вести диалог интересно.На протяжении всего повествования идет обсуждение исполнения Листа - сия тема настольная среди студентов музыкальных вузов. Только ли Лист виртуоз и извращенец? Ничего говорить не хочу по этому поводу, но сама эта тема определяет претенциозность. "Откровение превосходит рамки Пророка и он становится вездесущим". С первым согласен, а второе - чепуха. Пророк становится всего лишь менее уязвимым. Что означает "популярным". Ну, для сравнения - универсальная проститутка может одновременно ублажать нескольких клиентов."В чем ценность свободы воли?" В том, что пациент ее считает свободой воли.Говорить с японцем о смерти все равно, что с русским говори…Далее