Старые сказания

Философский предмет

Профессор: Колокола гремели двенадцать раз,

Время пришло, время сейчас.

Пусть сегодня не затмение солнца,

Полнолуние не стучит в наше оконце;

Не ищем какой-либо предлог,

Мы начинаем философский урок.

Спешу представить – это князь,

Коварен, самоуверен, топчет в грязь

Тех, кто упрям. Не подчиняясь приказам,

Решение принимает он сразу.

Спешу представить иной свет -

В нашей компании поэт.

Романтик, жизнь к небесам,

Поэт, спешу представить вам.

Что до золота, что до сумм,

В нашей компании горбун.

Видел он низший класс -

Не заметен, а столько лет среди нас;

Служит нашему королю,

Видел горе, видел беду.

Заданий у меня пять и что-с,

Появляется первый вопрос.

Откройте скорее же двери,

Цифра «Пять» несет потери;

Первый вопрос и самый важный,

К нему человек придет однажды:

Что от жизни вам надо?

Чему вы в жизни рады?

Что вы видите плохого?

Чего хотелось бы другого?

Что нужно и что не лишнее?

Речь идет о смысле жизни.

Князь: Большие залы, с эхом те велики,

Каменные стены мрамором покрыты,

Молчанием и раздумьем в ратстве,

В олицетворении богатства.

Одно слово и за замком его пределы,

Творится величайшее дело;

В подполье моей верности,

Самое богатое –это драгоценности.

В крепости множество голосов,

В крепости нет лишних слов;

И нет стремления, я богат,

Но порою все на один лад.

Да, идет день за днем,

Гениальный ход конем -

Я жду балы, в бокале вино, как кровь,

А ночью развратная любовь.

Поэт: Две жизни я веду,

Я в них музу отыщу,

Две жизни: «вода» и «тень»,

Первая жизнь – это день,

Красивые наряды, красивые уборы,

Пустые взгляды, пустые разговоры,

Не светский голод там,

Смех прелестных дам,

Стихи, современная поэзия…

Не воодушевляет вся эта иллюзия.

Вторая жизнь не в мочь,

Вторая жизнь моя – ночь,

Я окунаюсь в мир этот и небосвод,

Ведь это поднимается до самых высот.

Окунает душу, дав бальзам,

Ведь я живу именно там:

Я лечу, я плыву, рассуждаю,

Перед сном рассвет встречаю.

Горбун: Лачуга греет, аркан над душой,

В испуге только зимой;

Но в храме упоения,

Грехов моих угнетение.

Кем я был, и жив Горбун

На горбе несет он дум;

Предам я гада, его предам,

Короля убью затем я сам.

Я верен в том, что верен я,

Пусть льется та моя слеза;

В глазах я ваших прокажен,

Никто не знает, Горбун влюблен.

Идя через двор ключица,

Сердечко то моё стучится.

Но в жизни нет ведь сказки,

Не сползут уродские те маски;

Ее я вижу, она прелестна!

Кто она, всем известно.

Профессор: Темнее стало все вокруг,

Закончен сегодняшний маршрут,

Последняя проехала машина,

Не слыхать нам с вами той силы.

Второй вопрос, откройте двери,

Цифра «Четыре» несет новые потери;

Все сказали, но по чуть-чуть,

Вылезь ж, сполна вся суть.

Вопрос из пару слов:

Что Любовь?

Князь: Племя наше, мы ж князи

И в основном не до любви.

Что такое есть любовь?

Ожидание вновь и вновь,

Сокровенные желания,

Того стоят расстояния…

Нет! Не для моей души,

Романтической любви.

Любого спроси, скажет сам

Наш князь и он тиран;

Есть такое, конечно, искусство,

Но по мне развратные чувства.

С моими братьями, большие ванны

И мы словно наркоманы;

Льется рекою смех,

С молодыми дамами плотский утех.

Поэт: Я мчался – мчался, и это так,

Но потом понял, я полный дурак.

Я устал – устал. Да, я мечтатель!

В результате, всему этому предатель;

Я не ищу той и не жду,

И сам в ту дверь не войду,

Пускай сама она войдет,

В безмятежном времени найдет.

Если я пойму, она мой свет,

Изменится в одночасье поэт.

Но нет, я не ищу ту,

За которой до конца пойду.

Горбун: Чего более и еще ждать?!

Рыдать, думать, переживать?

Взгляните на меня, я урод!

Ищу новых тяжелых забот.

Мой взор, мой облик похож на беса,

А она как ангел, моя принцесса!

Остаток своих дней,

Проживу с десяток идей;

Но случится, то случится,

Мой облик в принца превратится,

Не сползет моя маска,

Я принц? Это сказка.

Профессор: Совсем сгустилась ночь,

Воет волк, да волк, точь-в-точь;

Сгорают до конца старые свечи,

Вставим новые, свету легче.

Кто стучится в эту дверь?

Стучит новый вопрос теперь.

Не менее важный вопрос ведь,

Существует жизнь? Есть и смерть.

Все это встречается на пути,

Тяжелы ли шаги? Легки?

У каждого свои есть меры,

Цифра «Три» несет потери.

Князь: Смерть… Я коварен. Коварны основы.

Коварней нет того слова;

Я боюсь не смерти, нет!

Ожидания боится человек.

Все накопленное и куда?

Не сложилась здесь судьба;

Нет сына для придания,

Всего этого благосостояния.

Но не об этом моя суть,

Я боюсь с пути свернуть.

Куда же денутся все стены?

Балы, вина, ванны с пеной…

Много ли, мало ли амбиций,

Как же без развратных то девиц?!

Без нежностей и ласок,

А, хотя, мне все ясно;

В гробах бетонных лежать,

Но я готов смерть принять.

Поэт: Я видел смерть, но там во снах,

Почему-то знаком размах…

Я терял людей, люди теряли меня,

Ведь на том и жизнь моя, твоя.

В жизни, столько жизней

И смерть в эту пору в не новизне.

Я вижу природу, леса,

И того и другого сполна.

Разговоров, но поводы довольно,

Я смерть встречу достойно.

Горбун: Смерть – это освобождение!

Для кого-то остаток терпения,

Для кого-то решение проблем,

Каких? Ясно всем.

Мне не хочется жить

Без души, но с телом быть;

Мир стеклянных мыслей,

Мир разбитого смысла.

Но что ж делать? Таков вид,

Никогда не пойду на суицид!

Хотя был шаг к нему,

Изменив отношение, что к чему:

Умереть никогда не поздно,

Отыграют в жизни грозы.

Жизнь, возможно, дело осторожное,

Смерть приму как должное.

Профессор: Ночь, в рассвете самой себя,

Но есть вопрос и их два;

Понесет потери еще один,

Исполнить весь исполин.

Важная вещь и это не деталь,

Эта тема близка, не даль;

Коснулась каждого из нас

И как понятна она сейчас.

Мы исчерпаем все сомнения,

Что для вас есть «уважение»?

Князь: Уважение превыше всего,

Что представляешь ты без него?!

Ровным счетом ничего,

Не высота, а дно.

Когда ступаешь по ковру:

Добро не к добру, зло не ко злу,

Как прикован их взгляд,

От страха и уважения один шаг.

Как сказал мне один маг, однажды,

Что превыше и что важно,

Голос должен повышать,

Грознее вещи выражать.

Оружие и не только лишь,

Без уважения я не лев, а мышь!

Несущая бессмысленную чуму,

Тьму и пустоту,

Одну суть несет ипостась,

Уважение, Князь.

Поэт: Да, уважение и это важно!

Если нет свободы, ты отважный,

Если нет уважения от народа,

Главное, чтоб ты был свободный.

Уважение к поэту быть должно,

И конечно же это важно!

Аплодисменты читателей,

Ехидные улыбки предателей,

Что-то совсем я ушел в этот быт…

Не этим мой разум пролит!

Горбун: Уважение… Что же это такое?

Наверное доброе, что-то другое;

Золотое уважение я несу,

В руках жизнь за чужую судьбу.

В подвалах, чердаках не забыться,

Что-то теплое таится;

Мне лишь стоит измениться,

Если вспылить, то угомонится.

Но что же предназначено мне?

Да, я покоренный судьбе

И нести уважение я готов,

Пусть день окажется суров.

Ночь болью срывает,

Утро лучи свои забывает,

А вечер так беспечен,

Пусть не приятен и так вечен.

Профессор: Я слышу утренний слух,

За селом кричит петух,

Мы как вампиры,

Закрываем свои пиры.

В луче солнца видим рассвет,

Но не рассвело, солнца нет.

Ночь близится к завершению,

Стоит предаться новому решению.

И пока еще творит ночь,

Нет дневных голос;

Пока танцует лунная дочь,

Есть последний вопрос.

Мы рассуждали на многие темы:

Рассказы, сказы, поэмы,

Речь не о горе, не о гадости,

Речь наша пойдет о радости.

Что радует каждого из нас?

Что же найдете сейчас?

Итак, открываются двери,

Цифры все несут потери.

Князь: Я улыбаюсь, когда я доволен,

Когда я чертовски спокоен,

Когда все правила в мою игру,

Когда враг сел на иглу.

Когда мои братья рады,

Улыбаюсь, значит, так надо,

Князь рад и тогда

Все танцуют, напиваясь вина.

По рукам идет кальян,

Не траур льет мелодия орган,

Все радуются и все рады,

Улыбаюсь, значит, так надо!

Князь милости дает беднякам,

В замке шум и гам.

Поэт: Когда муза льется рекой,

Когда строчка одна за другой,

Рождает все новые и новые

Интереснейшие сюжеты.

Пускай легкие, пускай суровые,

Радугой лазура, разноцвета…

Поэт танцует, поэт поет,

Когда чернила на бумаге льет;

Пусть спокойно я сижу,

А душа кричит, лечу.

Ведь муза мой путеводитель,

Мой Ангел, мой Ангел-Хранитель;

Я могу громко-громко кричать,

Но материально все же молчать.

Я словно ребенок в музе,

В картах четыре туза.

Песнь льется, льется, льется,

Вот тогда вот мне смеется.

Горбун: Когда она идет на прогулку,

А я держу в руках бутылку,

Испивая глоток дешевого вина

И вдруг, обронит взглядом она меня;

И будто бы я получил поцелуй,

Хоть пой, хоть танцуй.

Горбун счастлив тогда,

Когда обронит взглядом она.

Пусть мельком, но ее взгляд…

О, как божественен ад,

В котором я живу!

Во все стороны под палевом гляжу.

Да, страшно, мне страшно,

День тот чересчур ужасный,

Если не увижу ее, желание сильней

В течение уже пары дней.

Если с самого утра,

Падет на меня ее взгляд,

Вот тогда – вот тогда,

На весь день получу заряд.

Профессор: Солнце появилось на горизонте,

Разрушение черного зонта;

Колокола совсем скоро

Забьют удары снова.

Исчерпаны на сегодня все вопросы,

Душевные расклады и метаморфозы…

Эта ночь оставит авангард,

Споет по нам тот музыкант.

Прошепчет когда-нибудь бедняк,

Так, мол, и так, так, мол и так.

На балу будет обсуждение,

Но у ночи кончается терпение.

Князь сегодня к нам пришедший,

Любви так и не нашедший;

Советую род продолжать,

С любимою рассветы встречать.

Поэт, стремящийся к музе,

Желание иметь четыре туза;

Стоит пожить еще где-нибудь,

А тут и муза проявит свою суть.

Горбун до сумасшествия влюблен,

Но красотой не одарен;

Среди своих любовь ищи,

Верь в себя! Не на «Увы».

Ну, мои ученики, спасибо!

Ночь почти уж и погибла.

Ступайте с Богом,

Ступайте с миром.

Там за порогом стоит хилый,

Он проводит вас, ступайте.

Завтра вновь. Не забывайте!

Вот колокола гремят,

Об одном они все говорят:

Готовьте утренний вы чай,

Да новый день рассвет встречай.

Кто стучит? А, это ты!

Служащий, ну заходи.

Служащий: Я немного вас послушал,

Как раскрыты были души;

Профессор, Вы, конечно же, умны,

Но отчего же сами радостны Вы?

Ведь Вы всегда такой сухой,

Будто глух и слепой,

Что неладное, небось?

Профессор: Что ты? Что ты? Брось!

Я тебе на вопрос отвечу,

От него мне станет легче!

Сегодня предпоследнее занятие,

Дескать, такое вот понятие.

Я профессор, философский мастак,

Премудростью, так сказать,

Я бываю тогда лишь рад,

На последнем занятии учеников убивать.

Расстояние

Бес: Хо-хо, кого я здесь вижу!

Ангел: Ничего и никого не слышу.

Бес: Мои мысли того недоумевают,

Что ангелы в преисподне бывают.

Ведь преисподне – не рай и не ад,

Знамо точно не вернутся назад.

Но шло тысячелетие не быстро, пущай в лени,

Преисподня больше относится к тени,

Ведь в преисподне смерть царствие ведет

И тьма кругом секунды льет.

Ведь это олицетворяет страх,

Не ангельских это крыльев размах.

Что же такое, новый ангел падший?

За мир новый, третий не знавший, не знавший!

Ангел: Бес, тебе меня не понять,

Зачем мне сюда с тоской шагать?

Место раздумий лишь для нас,

Для умерших моментом час.

Бес: Ты ли Ангел усох?

Чем рай сегодня плох?

Там раздумья, ты только знай-

Для поэтов просто рай.

В аду тоже есть поэты,

Но им там не до того света,

Раздумья и преисподня, красота!

Ангел: Причем здесь эта тьма?

Желаю, значит, желаю!

Бес: Вот здесь-то тебя понимаю.

Но чарует меня смех,

Желаю от Ангела слышать грех.

Ангел: Желаю, да, желаю и суть.

Бес: Аль не желаешь с пути свернуть?

Ангел: Ты бес, не тебе

Задавать вопросы мне!

Бес: Да уж… Извинить… Интересно,

Не Вы ли заняли рядом со мной место?

Я долго буду еще смеяться,

Во тьме веками удивляться.

Ангел: Что? Бес, а и впрямь,

Подчеркни-ка свою дань.

Ты то чего не в том миру?

Или к примеру, там, в аду.

Бес: Ладно, Ангел, посмеялись и хватит!

Надо было, было дело значит.

Ангел: Да уж изволь-ка ответить,

Ведь твой интерес только и метит.

Бес: Мой интерес, старая привычка,

Мешает быть та отмычка.

Ангел: Ха-ха, Бес я над тобой смеюсь.

Бес: Смейся! Я не злюсь.

Ангел: Молчать не хочется,

А все не так ворочается.

Бес: Что верь – не верь,

А что же делать теперь?

Ангел: Печалюсь я, вижу и ты печалишься,

Над чем ты, Бес, маешься?

Бес: Смотри-ка, каждый из нас понимает,

Что порой только горе людей объединяет.

Ангел: Скажу не точно и не верно,

Быть может тоже, наверно.

Бес: Ха, Ангел, а от чего?

Ангел: У каждого своя дверь, свое окно.

Как не учи ослу уму,

Все ж идет к одному.

Бес: Ба, я б такого не смог!

Да хорошо, не видит Бог!

Он бы сразу подытожил,

Дьявол похлопал бы в ладоши,

Да не видит нас никто,

Скажи, Ангел, что же это, что?

Ангел: А ничего, Бес,

Пропал к людям интерес,

За тысячи лет, и лет, и лет,

Воевал я с вами за белый свет.

И все хорошо было дело,

Пока не появились Адам и Ева.

Люди, люди, люди…

Классы, князья, судьи.

Бес: Запах черной мессы,

Не желаешь ли ты к бесу?

Ангел: Я Ангел, и за много лет

Устал, тосклив мне белый свет,

Белая сторона не воодушевляет,

Темная к себе привлекает.

И нет во мне хороших мыслей,

Я анархист, нет смысла.

Пока люди друг друга бьют,

Еще тысяча лет и помрут.

Не мое это, не мое,

Другое мира окно,

Нет любви и к народу,

Нет мечты, ищу свободу.

Бес: Ангел, ты не поверишь!

Смехом своим стены залелеешь,

Плюнешь в мое лицо,

Но есть одно, есть Оно…

После свержения с неба,

Я проснулся, нашел я хлеба,

Нашел вина и кровь приятна,

Тут и дьявол, все понятно.

Но что-то я начал понимать,

Надоело души грешные убивать,

Хочется такое сотворить,

Подарить то слово и это слово – «Жить».

Чертила крикнет мне: «Позор».

Ангел: Давай закончим наш разговор!

Чую нам надо разойтись

И пусть как оно там, вернись.

Бес: Позор, скажет, позор!

Даже тот падший козел.

Порвут меня на части,

Несчастный скажут, несчастный.

Моей маске тысяча лет,

Мне интересен белый свет.

Ангел: У каждого своя дорога,

Да мы с тобою у порога,

Время придет, расставит по местам,

Но оно не предназначено нам.

Бес: Вечность – сокровенная идиллия,

Воодушевляет на самонасилие,

Моим чувствам одним лишь бредит,

Что мне, черту, рай не светит.

А тебе, милый Ангелок,

Легко сожрать пирожок.

Там, в аду, никто появления и не заметит,

Вот только так ответят.

Заходи, заходи, не стесняйся,

Ты уж тут располагайся…

Давно тебя тут не видали,

А ты молчи о той морали.

Ой, песни то запоют,

Про рай то, ой засмеют.

Ангел: Судьба-то судьбою,

Как тут быть? Идти горою.

Бес: Слушай, вспомни книгописание

О сверхсовершенстве, его созидании.

Я тебе дам сабли, вилы,

А ты мне дай свои крылья

И мы поменяемся ролями,

И поймем тут все сами.

Ангел: Бери, душегуб, забирай!

Да мне свои почести отдай.

Бес: Ой, крылья к спине прирастают.

Ангел: Ой, орудия твои прижигают.

Бес: Ой, светлые мысли одолевают.

Ангел: Ой, ненависть в глазах проплывает.

Бес: Ой, запах какой чистый.

Ангел: Ой, ползти хочется быстро.

Бес: Вот мы с тобой поменялись,

Пора идти, еще не попрощались,

Бес всегда найдет свою дорогу.

Ангел: Ангелу откроются пороги,

Когда он этого захочет сам

И увидеть путь к закрытым глазам.

Бес: Рад был нашей встрече,

Жизнь мне станет легче!

Ангел: Коль добр, поймешь созидание,

Все пора, до свидания!

Дом общего горя

Старый буржуй: Где я? Что со мной? О, моя голова…

Молодой отрок: Здравствуйте! Как дела?

Старый буржуй: Кто это там? Ногу свело. Уй.

Молодой отрок: Рад представиться, дворовый. Не узнаете, буржуй?

Старый буржуй: Что это еще за разговоры?

Молодой отрок: Эх, у Вас и позоры…

Буянили с купцом в коровнике

И очутились в клоповнике.

Старый буржуй: Темная комната. Ты где?

Молодой отрок: Да нас тут много везде.

Старый буржуй: Сгинь нечистая, злой покровитель.

Молодой отрок: Разуй глаза, здесь вытрезвитель.

Старый буржуй: Ах, вот ты где, ну ты дал,

Как ты меня напугал.

Что это? Везде кровь…

Сюртук запачкан и здесь, и вновь.

Какой еще был тут вредитель?

Молодой отрок: А ведь не зря попадают в отрезвитель.

Старый буржуй: Какой же позор, позор!

Какой по городу пойдет разговор?!

Что сам Иван Иваныч Гордин,

Попал в такое место, не ищи середин.

Молодой отрок: Небось, в борделе выпивали,

Да зарулили куда тут по пьяни?

Старый буржуй: Было дело, ох, пил-пил.

Молодой отрок: А я-то помню, как ты меня лупил.

Старый буржуй: Кккогда? Это яя? Тты…

Молодой отрок: Буржуй, ты не дрожжи!

Моя воля, тебя бы подопнул,

Но не для того я речи раздул.

Я не собака, хотя пес,

Вам верность с Мустяковым нес,

За великое «Спасибо!»,

На улицу, на погибель.

Старый буржуй: Ой прости, ой прости!

Молодой отрок: Ваши слова мне жалостны,

Молчали бы лучше!

Хорошо, что не нарвались на кого-нибудь покруче.

У Вас вон сколько врагов,

Рук не хватит, не хватит слов,

Я пусть и бедняк,

Но уж точно не дурак!

Сделаю умнее, здесь промолчу,

Но с Вами уж поговорю.

Старый буржуй: Может денег надо?

Молодой отрок: Были бы мы рады,

Сразу бы нас угощали,

Но запертой дверью, у Вас другие морали.

Деньги, это конечно, хорошо,

Но деньги есть и зло.

Честные люблю задатки,

А Ваши деньги только взятки.

Старый буржуй: Тихо, давайте не сквернословить!

Молодой отрок: А по-другому не обусловить.

Знай я еще месяц назад,

Когда Вы были очень рады,

Ваши буржуи Вам деньги совали,

Для них это мелочь, детали,

А для бедняков годовая зарплата,

Но Вам мало, вам еще надо.

Хотели вам деньги засунуть они,

Что говори – не говори;

Гроши то Вы их и знали,

За милостью бедняка к черту послали.

Старый буржуй: Я больше не буду, не буду!

Молодой отрок: Сказано, конечно, круто.

У Вас там своя мафия,

Расскажи свою биографию.

Старый буржуй: Родился, учился, опять учился.

Потом отдохнул, женился.

Молодой отрок: Что сказать, много знамён,

Да вижу, буржуй, ты не умен.

Вылезли наружу твои досады,

Вижу сударь, мне Вы не рады.

Старый буржуй: Молодой человек!

Молодой отрок: Что Вы?! Никак нет!

Как старое понятие не рушь,

Я из числа мертвых душ.

Старый буржуй: Мертвые души – это бред!

Молодой отрок: Как тяжек мой ответ.

Образные речи – это смелее.

Знал, ты глуп, еще того глупее!

Я с тобой на равных говорю,

Нас объединило место и за всю.

Старый буржуй: Постойте-ка, Гражданин!

Молодой отрок: А я помню – дурак, а я помню – кретин.

Старый буржуй: Я не глуп! У меня высшее образование.

Молодой отрок: Есть-то оно есть, да тупо сознание.

Да, конечно, зачем ум?!

Когда денег мешок, сотен сумм.

Мне, дураку, по работе

Зачем искать заботы?

Читал ли ты книг, четверть тыщи?

Нет ведь? К примеру «Принц Нищий».

Лиши тебя обеих рук,

Не потерпишь таких разлук.

Старый буржуй: К чему такие речи?

Молодой отрок: Да чтоб мне стало легче,

Я не за равноправие, я не борец;

Одно сулил святой отец;

Ты ж как судья, как-никак,

Людей и так и сяк.

Отношение к беднякам измени,

И без «за глаза» ты живи.

Ведь под твое решение,

Живет целое поколение.

Ты ведь многое смог.

Старый буржуй: Как судья, но ведь не Бог!

Молодой отрок: Этот статус не по тебе,

Мне бы его, мне.

Старый буржуй: Посиди-ка так, порешай задачи,

Борись-ка за чужие неудачи.

Молодой отрок: Задачи решаешь игрой,

Но только слово за тобой;

Решают приближенные,

Они другим зараженные.

Старый буржуй: Это, интересно, чем?

Молодой отрок: Ясно всем, ясно всем.

Скупые, жадные… Мир не изменен.

Старый буржуй: Я, дескать, глупостью заражен?

Молодой отрок: Как ты тут не брыкайся,

В догадке ты не сомневайся.

Старый буржуй: Хо, это оскорбление!

Молодой отрок: Ты прав, буржуй, без сомнения.

Олигархи вы, будь здоров,

Дел земельных, нет слов.

А люди горбатятся, тяжко им,

Работают из последних сил.

За гроши, со стола крохи,

Многие из-за вас усохли.

Интеллигенты и того

Не живут, кажись, все в одного?!

Но интеллигента речь иная,

У них история другая.

Речь моя посвящается,

Что под вашим началом жизнь уничтожается.

Радуетесь, пьете вино,

Плаваете наверху, забыв, что есть дно.

Старый буржуй: Ты, господин молодой

И знаешь мир какой?

Молодой отрок: Да уж радовался теплому сну,

Перед сном молился отцу,

А ты, кроме Пасхи, раз в год…

Конечно, буржуй, дел невпроворот.

Старый буржуй: Чего ты все смеешься?

Словом оскорбительным льёшься.

Молодой отрок: Да все над представителем смеюсь,

Все над вами я дивлюсь.

Сударь важный, после мэра,

Не предстало искать здесь такого сэра.

И, конечно, при выходе отсюда

Не бывать чиновнику покуда.

Можешь меня и в Сибирь отправить,

Власть, легко заставить.

Но слово есть же слово,

Главная человеческая основа!

Как только, так сразу,

Пожалеешь, если разве.

Да вот одно очень мило,

Чего я точно не понимаю,

Так сказать, «Судью на мыло…».

Как тебя в вытрезвитель? Не знаю.

Старый буржуй: Надо разобраться!

Молодой отрок: Разберешься, полагаю.

Старый буржуй: А тебе все издеваться…

Ну не уследил, не слушал народ,