Симфония Вселенной

Тошнота

Утро понедельника. Шесть утра. Артём лежал на кровати, уставившись в потолок.

«Я – бабочка-однодневка, которая живёт один день. Только я живу на выходных, а потом умираю на пять дней. И так всю жизнь», – пронеслось у мужчины в голове, скоростным поездом сметая все другие мысли на пути к сознанию. Тяжело вздохнув, Артём решил, что будет лучше оставить всё бренное в холодной кровати, хрустнул чуть ли ни всем нутром, поставил ноги на пол, а затем поднялся со своей обители печали. Мужчина медленно, как бы крадучись, направился к выходу из комнаты, чтобы ненароком не попасться в зеркало, завешанное бархатной занавеской, наброшенной на него уже шесть лет назад, и из-за этого так и не убранной оттуда. Оно было уже чем-то вроде предмета мебели или квартирной достопримечательностью, которую он чертовски не хотел разрушить одним неловким движением. Следующей остановкой была ванная комната. Алгоритмы начинались с самого утра: рука работала щёткой механически – так, как она делала это большую часть сознательной жизни. Артём сплюнул и посмотрел в зеркало над раковиной.

«Бабочка-однодневка». Эта фраза так бы и осталась висеть в комнате, если бы не щелчок выключателя, который превратил её в пепел.

Семь часов утра. Мужчина подъезжал к работе. К огромному зданию, сожравшему не одно поколение, и которое в будущем сожрёт не меньше. Громадное, безжизненное создание из стекла и бетона смотрело с огромной высоты на жизнь, кипящую внизу, на людей и машины, на собак, разрывающих кусок мяса и на Артёма, уже входившего в его двери.

– Доброе утро, Мистер Велп! – оторвавшись от монитора, с улыбкой, цвета первого, густого снега, прощебетала молодая ресепшионистка и снова, нахмурившись, уставилась в экран.

– Доброе, – пробурчал под нос мужчина, когда уже двери лифта закрылись, заточая его в ещё более тесную клетку. Она была намного теснее той, в которой Артём привык жить: впервые он её ощутил где-то в подростковом возрасте. И содержимое этой клетки было настолько заманчивым, что он не заметил её стальные прутья.

Тем не менее в своей клетке мужчина был на одной из вершин. Ещё пару лет, как он думал, и он накопит на свою мечту: купит дом в долине гор Алтая, рядом с рекой и лесом, обеспечит себя запасом продуктов на двадцать пять лет. Артём искренне верил, что где-то в пятьдесят шесть лет жизнь заканчивается: появляется постоянная боль в суставах, органы чувств хуже выполняют свою работу, быть может, появляется слабоумие или дрожь в конечностях… «Если жить, то хорошо» – таков был его девиз с детства. Ещё будучи ребёнком, Артём демонстрировал огромные способности, схватывал на лету всю программу и подстраивал её под себя. Он был лучшим учеником в одном из лучших лицеев Москвы, был душой компании и прирождённым лидером, позже, без проблем поступил в МГИМО, оброс нужными связями и сейчас, в двадцать девять лет, был одним из самых дорогих топ-менеджеров России и не раз входил в различные списки. В общем и целом, по человеческим меркам, жизнь его более чем удалась.

Железная пасть лифта распахнулась, выпуская очередную жертву. Престарелая женщина-секретарша, будто почувствовала приезд Артёма. Как только он сделал шаг по направлению к своему кабинету, она тут же оказалась рядом, держа свежий латте с двумя чайными ложками сахара, как и любил Мистер Велп.

– Доброе утро, Евгения Павловна, спасибо большое! – с улыбкой и в сердце, и на лице произнёс Артём. Эта женщина была единственным человеком на работе, которого он действительно был рад видеть.

– Ой, да не за что, Тёма! – так же, улыбаясь, произнесла секретарша и удалилась, – Хорошего дня! – успела она крикнуть до того, как дверь в кабинет мужчины закрылась с неизменно громким хлопком, похожим на звук револьвера, который каждый раз, вот уже на протяжении нескольких лет, даёт осечку.

Только Артём, горько вздохнув, направился к своему креслу, как дверь, распахнулась, кажется, успев задеть пару волос на его затылке. Ещё до того, как него донёсся мерзкий голосок, Артём уже понял, что это менеджер из отдела закупок, которого от увольнения спасал лишь отец. А тот, к слову, был главой компании.

– Тёмыч! – мужчина вздрогнул, будто увидел нечто ужасное… Призраков, тянущих за собой в прошлое, посыпающих плечи могильной землёй. – Привет, дружище! – Артём ощутил руку на плече и злобу, постепенно наполняющую всё его существо.

– Здравствуйте, Виктор. Я просил вас обращаться ко мне на «Вы», я вам не товарищ, – после этих слов, парень, вломившийся в кабинет, пару мгновений стоял, приоткрыв рот и широко раскрыв глаза.

– Да, прости…те. В общем, тут данные по продажам за последний квартал, отец попросил занести.

– Спасибо, – взяв папку с документами и аккуратно положив её на стол, мужчина повернулся к незваному гостю, подошёл ближе и спросил:

– Это всё? – пытаясь тактично намекнуть парню, что тот загостился. «Уж лучше сидеть одному в кабинете, чем ещё минуту провести с этим недомерком», – признал про себя Артём.

– Д..да, всё. Спасибо, Мистер Велп, – спешно пролепетал парень и удалился.

– На здоровье! – с такой же быстротой и фальшью понеслась вслед ему фраза.

Наконец, мужчина погрузился в своё кресло и с неохотой приступил к работе. Он перебирал документы. Бумага была неприятной на ощупь, словно листья, поражённые какой-то смертельной заразной болезнью. С каждой страницей его начинало всё больше тошнить. Это состояние длилось уже больше года, но сейчас оно, кажется, достигло апогея. Артём вскочил со стула и побежал в туалет. Он тщетно дёргал за ручки кабинок под многократно повторяющееся недовольное «Занято!», и тогда, когда мужчина уже совсем отчаялся, между спинами людей в костюмах, как маяк спасения, сверкнул свободный писсуар. Артём склонился над ним, предвкушая то, как странно будет выглядеть, когда все увидят, что его тошнит туда. Тошнота не проходила, но и выдавить из себя Артём Велп ничего не мог. Честно говоря, никто и не посчитал бы странным, если бы его туда вырвало, но всех очень удивило то, что топ-менеджер уже несколько минут стоял, склонившись очень близко к писсуару, и смотрел в одну точку, открыв рот. Под еле сдерживаемый смех людей вокруг, он, краснея, быстро покинул уборную, расталкивая столпившихся со скоростью света коллег.

К чувству тошноты прибавился ещё и стыд.

В целом, день прошёл как обычно: встречи, документы, звонки, расчёты… Артём, только вернувшись с последней встречи, рухнул в кресло, которое просело под ним как хлипкий дом проседает от упавшего на него дерева, во время урагана. Тошнота уже почти прошла – она всегда носила временный характер. На часах было почти пять, а значит вскоре мужчина будет «свободен», в связи с чем он даже чувствовал еле заметное дыхание жизни, но и от него несло трупным запахом. Минутная стрелка щёлкнула, часы пробили заветные пять часов. В конце каждого рабочего дня Артём испытывал смешанные чувства: как птица, которую выпустили на волю, но обрезали крылья. Радость от ощущения свободы и горечь оттого, что воспользоваться ей он не может.

– До свидания, Мистер Велп, приятного вечера! – с тоской подняв взгляд с экрана телефона, рефлекторно бросила молодая ресепшионистка вслед хлопку двери. «Даже не попрощался», – фыркнув, отметила она про себя.

Сам же Артём уже сидел в машине, через открытое окно вдыхая аромат дождя. Машина была вторым его любимым местом, в котором, он, как ему казалось, жил. Мужчина, вздохнув, завёл автомобиль и тронулся. Мимо стёкол проносились люди, здания, обрывки фраз и чьи-то судьбы…, а вся машина была заполнена мыслями, уходящими далеко за сферу деятельности топ-менеджера.

«Бабочка-однодневка, Артём Велп. Будем знакомы!» – усмехнувшись произнёс мужчина, глядя себе в глаза, тускло отражающиеся в зеркале заднего вида. Светофор загорелся зелёным, и он снова переключился на дорогу.

Артём уже подъезжал к старому дому, времён советских вождей. Несмотря на огромные доходы, жизнь его нельзя было назвать роскошной – всё было вложено в мечту, которая должна была исполниться всего через пару лет. Самое выгодное вложение в жизни Артёма Велпа, а вложений он делал немало, это не подлежит сомнению.

Автомобиль мужчины не отличался от других машин этого района. Кажется, что туман специально каждый раз собирался именно в его дворе. Сказать по правде, туман действительно обожал двор Артёма, но пока что этот факт оставался для него неизвестным, как, впрочем, и для всех людей.

Замок, не без усилий, щёлкнул, и дверь со скрипом отворилась. Холод и мрак уже выбежали мужчине навстречу, радостно кружась вокруг его ног и обнимая за шею. Они были единственными, кто по-настоящему знал Артёма: они знали его даже лучше, чем он сам. В то же время мужчина не имел представления ни о мраке, ни о холоде, ни о себе толком.

Загадки и неизвестность начались ещё с детства. Артём не знал, как зовут его отца, не знал ничего о том, как он выглядит, и только фамилия «Велп» напоминала о родстве с загадочным иностранцем. На все вопросы о нём, мать ничего толком не отвечала. Но что касается её – к сожалению, здесь всё было гораздо прозаичнее. Мать Артёма уже длительное время болела и последние три года совсем не узнавала сына. Поначалу он сильно расстраивался и переживал, с каждым визитом отчаиваясь всё сильнее, но через какое-то время просто привык. Сейчас он только присылал деньги её врачу и социальным работникам, таким образом благодаря её за всё то, что она смогла ему дать в одиночку. Мужчина был неимоверно благодарен матери. Тем не менее, жизнь Артёму Велпу казалась приятной – он был окрылён своей мечтой и думал только о том, как бы побыстрее её осуществить. Ничто надолго не могло выбить его из колеи – даже сегодняшняя тошнота осталась позади, как кошмарный сон или мимолётное пересечение взглядами с незнакомкой…

Ночь звёздным покрывалом опустилась навстречу фонарям и серому городу; задумчивый взгляд мужчины пронизывал это покрывало и застывал где-то на далёких тысячах таких же покрывал, мягко укутывавших всю Вселенную, и которых он даже не видел.

– А тёплый чай греет куда лучше всякой любви… – произнёс вполголоса Артём, смотря на плескающиеся в кружке остатки напитка, прежде чем допить его. Честно говоря, и любви-то мужчина не знал – только слышал о ней из книг, фильмов, да рассказов приятелей. Сам специально никогда не искал, да и некогда было; и вот сейчас он сидел и думал, что тепло от чая куда лучше тепла сердечного.

– И всё же, чудесно, наверное, любить, – после долгих раздумий, когда чай уже остыл в животе, произнёс уставшим голосом Артём и отправился в царство снов.

Утро. Телефон, казалось, с минуты на минуту должен был взорваться от объёма входящих звонков и сообщений.

«Странно…» – подумал сквозь сон мужчина, разлепляя глаза и инстинктивно, одним движением, поднося уже включённый телефон к лицу. «Ещё двадцать семь минут до срабатывания будильника», – отметил он и взглянул на экран: четыре пропущенных от босса, восемнадцать от коллег… Что-то подступало к горлу Артёма – страх неизвестности и предвкушение беды. Ещё после первой панической атаки, десять лет назад, он подумал, что никогда больше не испытает этого. Но, к сожалению, или счастью, людям свойственно ошибаться…

Артём Велп облизнул сухие губы и набрал номер начальника. С каждым гудком пульс мужчины учащался. Гудки оборвались, послышался фоновый шум.

– Здравствуйте, это Артём. Простите, что не отвечал. У меня ещё не начался рабочий день, и я спал. Что-то случилось? – бросил в пустоту он.

– Да, чёрт его возьми, случилось! Приезжай на работу как можно быстрее! – чуть ли не прокричал босс и резко отключился.

Голова мужчины мгновенно прояснилась, но эта ясность тут же сменилась мрачными и подозрительными мыслями. Как в карусели кружились они в голове, по одной выпадая из неё.

«Может я забыл выключить компьютер и поджог офис? Или нас обокрали? А что, если сделка сорвалась? Или неужто я ошибся в расчётах…» – закончил перебирать варианты Артём, так и не найдя того, который можно было бы на сто процентов подтвердить или опровергнуть; дрожащими руками он в третий раз пытался надеть брюки, никак не попадая в штанину.

На «автопилоте» мужчина добрался до знакомого здания. Он оторвался от руля и осел на сидение, взглянув на часы: прошло полчаса со звонка. Артём вышел из машины, набрал полные лёгкие воздуха и выдохнул почти столько же. Он стремительно толкнул стеклянную дверь, пройдя до лифта с такой скоростью, что девушка на ресепшене даже не успела оторваться от монитора. Весь путь до семьдесят второго этажа мужчина пытался унять дрожь в коленях, причину которой прекрасно знал, но не хотел признавать. Музыка прекратила играть, сигнал лифта дал понять, что пора покинуть его стальные стены, что, пересилив себя, и сделал Артём Велп. Он оглянулся, входя в холл офиса – никого не было. На рабочих местах тоже было пусто. Тем временем, только унявшаяся дрожь в коленях снова началась. Повернув голову, мужчина увидел огромное количество коллег и людей из других отделов в конференц-зале. Это ничуть не успокоило его – обычно о таких мероприятиях ему сообщали первому. Артём аккуратно, будто подходя к гильотине, толкнул дверь, которая с лёгкостью поддалась. Всё затихло, как затихает в природе перед бурей, и только десятки взглядов, устремлённых на него, что-то кричали – то, что он никак не мог понять.

«Конец», – пронеслось в голове у мужчины.

– А вот и виновник торжества! – громко раздалось уже не в голове, а в колонках – начальник говорил в микрофон. Артём замер в ступоре, так и не поняв: радоваться ли ему или копать могилу. Но люди в зале прервали неизвестность бурными аплодисментами, окружая и норовя пожать ошеломлённому «виновнику» руку.

Руководитель постучал по бокалу, заставив замолчать гостей и притянув к себе их взгляд.

– Внимание! – воскликнул он. – Все мы здесь собрались поводу знаменательного события: заключения сделки по поставкам нашей продукции в страны Азии, что в следующем квартале принесёт нам более полумиллиарда долларов! – зал снова аплодировал. – В связи с этим, – вновь установив тишину, продолжил начальник, – от имени всей компании хочу подарить чек на три миллиона человеку, без которого эта сделка бы не состоялось: одному из самых эффективных менеджеров нашей страны – Артёму Велпу.

В помещении гудел воздух и содрогался пол. Отошедший от ступора топ-менеджер, собрался с силами и поднялся на сцену к боссу.

– Спасибо вам большое, – только смог он выдавить, беря чек и пожимая руку начальника.

– Тебе спасибо, – произнёс последний. – Только нужно оформить бумаги, – продолжил он уже без микрофона.

Зал снова аплодировал.

После оставленных позади съеденных пирожных и выпитого спиртного, Артём с начальником стояли посреди пустого кабинета по разные стороны стола, на котором лежал необходимый документ, подтверждающий передачу денег. Подписи на клочке бумаги были закреплены рукопожатием и благодарственными словами топ-менеджера. У Артёма с лица не сходила странная ухмылка, она как бы говорила: «Прощайте… Наконец-то!». И это было неслучайно, ведь именно две трети от этой суммы были ему нужны для осуществления заветной мечты.

Пританцовывая, Артём вышел из кабинета и зашёл в привычную стальную клетку, едущую вниз. Теперь не он был в её власти, а она в его. Лифт, осознавая свою беспомощность, повиновался и лишь грустно и коротко скрипнув, тронулся, чтобы в последний раз проводить мужчину до первого этажа.

– До свидания! Приятного вам вечера, – улыбнувшись, попрощался с ресепшионисткой Артём.

– Хорошего вечера, – покраснев, ответила она, впервые без раздражения отложив телефон и искренне улыбнувшись.

– Вам чертовски идёт улыбка, улыбайтесь почаще, – добавил мужчина, аккуратно затворив за собой дверь – как можно тише, чтобы на звук вдруг не сбежались люди, которые могут спугнуть и без того несмелое счастье Артёма, незаметно подкравшиеся к нему спустя десять лет после их последнего свидания.

Впервые мужчина с лёгкостью посмотрел на хмурое громадное здание с бетонным скелетом и стеклянной кожей. Впервые оно спрятало свои клыки. Впервые стало ручным и беззащитным.

Чистое дыхание

Мрак и холод затаились в уголке спальни рядом с ножкой кровати, боясь приблизиться к Артёму и обжечься теплом его ожившего сердца. Мужчина, не разуваясь, упал на кровать лицом вниз и заплакал – он будто заново прожил свою жизнь: все моменты пронеслись перед глазами, разлепляя их от вечного сна, говоря всё то, что выглядело надёжно скрытым между строк. Если бы кто-то проходил рядом с окнами забытого Богом, но не туманом дома, то услышал бы звук бьющейся посуды, всхлипываний, смеха и грохота; состояние Артёма судьи бы приравняли к «состоянию аффекта», психологи – к «расстройству непроизвольного выражения эмоций», художники – к «акционизму», фаталисты – к «бесповоротной точке обретения предназначения», а прохожие – к поводу для похода к врачу.

Вечер сменился ночью, вещи терпеливо лежали в чемодане, а мрак с холодом тихо и печально сидели за столом, своими взглядами провожая каждое движение Артёма. И мужчина, и туман, и звёзды, и квартира: все понимали, что видятся друг с другом в последний раз.

Звёзды, мрак и холод вышли вслед за покинувшим помещение – им было бессмысленно оставаться в пустой квартире. Стоя в дверном проёме с упакованными сумками, мужчина в первый раз почувствовал, как нежно его обнимает мрак, и осторожно ласкает душу холод. На прощанье Артём помахал в пустоту, сам не осознавая причин своих действий. Давние спутники мужчины исчезли.

Проезжая знакомые места на машине, всё, что мелькало за стёклами и окружало его, всё, что Артём видел в последний раз, больше не казалось атрибутикой его заключения – оно казалось чем-то грустным и тепло любящим, как мать, собирающая сына на фронт. Так оно и было.

Двери огромного аэропорта открылись перед мужчиной, он отпрянул, с трудом приняв тот факт, что свидание с мечтой свершится уже совсем скоро. Навстречу Артёму, через открытые двери, вылетели, смеясь, струйки пассатов, прилетевших с пассажирами последнего рейса.

Несмотря на внезапность подарка, мужчина уже обо всём успел позаботиться: в горах его ждал уютный дом у скалистого обрыва с рекой, густой лес и несколько контейнеров с едой и материалами на двадцать пять лет. Всё шло по плану и было идеально.

«Слишком идеально», – подумал он, но, впрочем, здесь не было никакого подвоха: жизнь шла своим чередом на протяжении долгих лет, и людские планы никогда по-настоящему не тревожили её.

Самолёт. Стюарды и стюардессы ходили по салону самолёта, улыбаясь до дрожи знакомой Артёму улыбкой: такая же улыбка была у девушки с ресепшен.

– Извините, мистер Велп, ваша еда, – тронула мужчину за плечо бортпроводница. С этими словами, которые Артём надеялся больше никогда не услышать, она поставила на откинутый столик поднос с салатом, соком и горячим контейнером с едой.

Казалось, Москва, удаляясь, становилась всё милее, ярче и дружелюбней. Сколько же людей угодило в эту ловушку. Самолёт тряхнуло, мужчина мгновенно схватился за поручень и посмотрел в окно; только убедившись, что с самолётом всё в порядке, он снова продолжил есть. Сейчас, когда до прилёта оставалось пара часов, все чувства и мысли будто обострились, жизнь приобрела особую ценность под действием того, что Артёму до сих пор было сложно поверить в происходящие. Всё это: горы, лес, дом, озеро и дикая природа – даже сейчас казалось чем-то далёким и недостижимым. Оно как будто уже лежало на ладони, которую так и не получалось сомкнуть, чтобы взять то, к чему так долго тянулась эта ладонь.

Было раннее утро, когда самолёт прилетел. Первым, что почувствовал Артём был свежий горный воздух, который будто бы очищал лёгкие от грязи, которая скопилась за множество лет проживания в центре страны. Но подъехал автобус, и вошедший в него мужчина снова уловил знакомую духоту и давку, которая продолжалась и по приезду в аэропорт – на несколько минут атмосфера волшебства исчезла.

В аэропорту Артёма ждала женщина, которую он нанял, чтобы она показала ему то место, где он планировал провести остаток жизни. Мужчина пообещал себе, что это был последний раз, когда он что-то купил за деньги, от малейшего упоминания которых к горлу снова начинала подступать тошнота. У пункта выдачи багажа стояла невысокая, смуглая, стройная женщина, которая тут же улыбнулась и быстро, будто по отточенной схеме спросила:

– Артём Велп? – мужчина вздрогнул и утвердительно кивнул. Готовая к такому ответу, женщина тут же добавила:

– Меня зовут Ксения, я вас буду сопровождать. Как долетели? Устали? Готовы отправиться к вашему дому?

«Вашему дому», «дому» – отозвалось во всём Артёме с теплотой и странным чувством спокойствия.

Так и не дождавшись ответа грезящего наяву мужчины, женщина жестом позвала его следовать за ней. На выходе стояла машина, водитель которой уже открывал багажник, чтобы погрузить вещи Артёма. Все сели по местам и транспорт тронулся.

– Сколько раз возил людей, никто ещё не брал места в такой глуши. Но, должен заметить, что красота там невероятная! Даже для этих мест. Единственный минус в том, что придётся оставить машину в пятнадцати километрах от твоего дома – она не проедет через лес и скалы. Нечасто встречается что-то настолько интересное в моей работе, – со смешком закончил водитель.

Всё в этом краю было ново и чудно для мужчины. Реки и горы мелькали за окнами. Артем то и дело восхищался ими, думая, что никогда их не забудет, но новые жемчужины ландшафта моментально стирали из памяти прошлые, потому что, как думал мужчина, были намного прекраснее.

Через пару часов езды по горной дороге, машина остановилась. Водитель вышел из неё, открыл дверь Артёму и разбудил того лёгким похлопыванием по плечу. Женщина уже ждала снаружи и разглядывала карту. Заметив двух приближающихся мужчин, она объявила:

– Когда мы были тут в прошлый раз, я оставляла метки мелом на деревьях, но прошёл дождь, так что часть из них, если не все, исчезла. Но не пугайся, мы помним дорогу.

Артём, не зная, что ответить, кивнул. Ему было уже не важно, как долго придётся идти – он наконец сбежал от ненавистного ему общества и серого мира. Воздух пьянил сильнее, чем любой крепкий алкоголь, мысли путались, а всё происходящее казалось иллюзией. Атмосфера завораживала и так фантастически тепло становилось на душе, будто свежестью и энергией наполнялись не лёгкие, а сердце.

Первые минуты пути были полны радости и лёгкости, но через некоторое время чемодан действительно начал казаться тяжёлым. Артём кашлянул, чтобы привлечь внимание водителя. Тот обернулся и вопросительно посмотрел на мужчину.

– Извините, пожалуйста, вы не могли бы понести мой чемодан, а я немного отдохну и снова его возьму, – попросил Артём.

– Конечно, не вопрос! Можешь не торопиться, – взяв сумку, водитель взвесил её своей толстой, мускулистой рукой, а затем констатировал, – а вайчак-то твой совсем не тяжёлый. Эх, московские! – добавил он про себя.

Артёму стало куда легче идти, и тяжесть вновь сменилась наслаждением окружающими красотами. Группа шла вдоль бурно текущего ручейка и настолько чистого, что казалось, будто он был не из воды – из эфира. Могучие деревья стояли плотными, высокими рядами, гордо взирая на проходящих людей, зная, что человечество ещё долго не обустроится здесь и не будет леса ради мёртвых городов. Тем не менее, природа здесь любила людей: люди относились к ней бережно, жили с ней в гармонии и брали что-то не ради забавы, а из-за нужды.

Спустя несколько часов ходьбы по бесконечно прекрасным просторам Алтая, через несколько тяжёлых подъёмов и переправ через реки, показалась небольшая скала, мужчина предчувствовал, что им придётся перебираться через неё и от этого кровь кипела, а душа трепетала. Подумать только! Артём впервые будет забираться на скалу.

По пути он видел множество неизвестных ему изумительных цветов, которые раньше он быпере, не задумываясь, сорвал, но всё, что было вокруг, останавливало его. Казалось, что если хотя бы один лепесточек сорвать, то всё рухнет, как по щелчку пальца, рухнет прямо на него, на Артёма. Мужчина впервые по-настоящему ощутил свою ничтожность. Ничего ведь не поменялось бы на планете, если бы его не было. Вся ценность человека сразу куда-то исчезла. Иллюзии, строившиеся с детства, необходимые для жизни в современном обществе, рухнули в пропасть. Постепенно они сменились уютом и робким счастьем, которые давали Артёму ощущение новой, настоящей жизни.

Скала вздымалась над головой мужчины. Страх на мгновение пронзил его сознание – каменная глыба показалась очень похожей на то здание, которое уже почти стёрлось из памяти. Но наваждение прошло, и все трое уже карабкались на скалу, за которой их ждала заветная долина и то, что принято называть домом.