Лед
Ну, построились. Всё как всегда, разве что на фоне более чем двадцати хмурых и невыспавшихся парней в тулупах, полушубках и прочих фуфайках ярким, почти весенним пятном выделялись две девушки, одетые для сегодняшней погоды более чем легко. Облегающие кожаные куртки и штаны не столько защищали от холода, сколько подчёркивали соблазнительные выпуклости стройных фигур; лёгкие сапожки и белые вязаные шапочки для зимнего рейда подходили тоже не очень хорошо. Довершали снаряжение длинные луки, колчаны со стрелами, короткие сабли и кинжалы, да ещё у одной рядом с ножнами висела кобура с АПС.
Валькирии, Сёстры Холода, Лига.
Никто не знал, какие обряды ведьмы проводили на своих шабашах, но в их эффективности сомневаться не приходилось: валькирии без каких-либо негативных для себя последствий переносили самые сильные холода. Проникнуть в тайны Лиги желали многие, но надавить на Сестёр Холода не получалось: прекрасно организованные, использующие и оружие, и магию валькирии представляли собой заметную силу, с которой приходилось считаться остальным участникам городского совета. И пусть чисто в боевом плане они не могли тягаться с Братством, Дружиной и Гимназией, на попытки проникнуть в свои тайны реагировали предельно жёстко.
Насколько мог судить, сестёр придали нашему отряду на случай встречи с нежитью, исчадиями Стужи или кочевьем снежных людей, шаманы которых обычно держали при себе двух-трёх учеников. На Дрона в такой ситуации надежды никакой, а валькирии тем и славились, что легко разделывали под орех заклинателей всех мастей, школ и направлений. Из-за чего, собственно, у них и были весьма натянутые отношения с Гимназией – организацией, объединяющей всех колдунов Форта.
Странно другое: сколько в Патруле служу, первый раз сёстры отряд сопровождают. Может из-за приближения трёх дней лазурного солнца руководство подстраховаться решило?
Как бы то ни было, отцы-командиры в лице Дрона и Креста на девиц внимания обращать не стали, быстренько осмотрели снаряжение бойцов, устроили пару разносов и дали команду к отправлению. Центральные ворота заскрипели и медленно, с рывками отворились – несмотря на почти ежедневную смазку, постоянная сырость и испарения делали своё чёрное, а точнее, ржавое дело.
Едва лишь за нами остались белоснежные из-за толстой корки инея стены Ключей и курящаяся туманной дымкой заводь, как налетел ледяной ветер. За ночь от облаков не осталось и следа, и к утру здорово похолодало. Холодный воздух обжёг ноздри; кто-то закашлялся, кто-то прикрыл нос меховым воротником.
Успевшее подняться над горизонтом солнце неисчислимыми сотнями крошечных зеркал засверкало на гладком насте снега, и немногие счастливчики поспешили прикрыть глаза тёмными очками. У меня их не было: стоили немало, и разбитые стекла и раздавленные оправы во время патруля обычное дело. Чем каждый раз тратиться, проще потерпеть. Благо, обычно у нас пасмурно, и работать в прояснения приходилось не так часто.
Но сегодня – пришлось. Ветер в лицо, солнце сияет, слёзы так и текут, и будто мало этого, отцы-командиры объявили, что перед возвращением на базу придётся завернуть в Нижний хутор.
Вроде по расстоянию невелика разница выходит, да только засветло вернуться в Форт точно не получится, а передвигаться в потёмках удовольствие не из приятных. К тому же Южная дорога изрядно петляла меж поросшими кустарником холмами с одной стороны и заметёнными снегом болотами с другой. Срезать путь по склонам никто не станет, а перемещение напрямик по застывшим топям отличалось от игры в русскую рулетку лишь куда более высокими шансами сыграть в ящик. Вурдалаки, кикиморы, навьи и прочие безымянные обитатели болот обычно крайне оперативно реагировали на появление в зоне досягаемости столь беспечной пищи.
Так вот и получилось, что отряд с черепашьей скоростью поплёлся по утоптанной тропе, таща на себе лыжи и высказывая отнюдь не лестные замечания об умственных способностях штабной крысы, ответственной за планирование маршрута.
Да ещё густо покрывавший склоны кургана бурьян раскачиваются под порывами ветра, и казалось, будто меж его стеблей, скрываясь в пляшущих на снегу тенях, к нам подкрадывается неведомая тварь.
Ох, что-то всякая чушь с утра в голову лезет. Вроде и не пил вчера…
Когда отряд добрался до болот, я шёл в самом конце растянувшейся вереницы бойцов и не без удовольствия наблюдал за попытками Шурика завязать знакомство с валькириями. За время патруля симпатичных девиц пытались закадрить все без исключения патрульные, но дело неизменно заканчивалось отлупом. И только Ермолов в силу своего неиссякаемого оптимизма ещё на что-то надеялся. А может, и не надеялся, просто было скучно идти молча.
– Вообще, валькирии должны ублажать героев, – подмигнул Шурик рыженькой.
Рассчитывает, что она засомневается в его героизме и найдётся тема для разговора? Ну-ну.
– Так то мёртвых героев.
Тон, которым это было произнесено, не оставлял никаких сомнений в том, что назойливый ухажёр прямо сейчас перейдёт в этот разряд, если не перестанет надоедать. Шурик намёк понял и, поотстав от сестёр, зашагал рядом со мной и Максом, которому на свежем воздухе немного полегчало.
– А может, они все лесбиянки? – Вопрос Ермолов адресовал нам, но с таким расчётом, чтобы услышали его и девушки.
Я совершенно точно знал, что в Лигу принимают вовсе не по этому принципу, и покачал головой:
– Не все.
– Да ну? А по ним и не скажешь, – протянул Шурик и обернулся за поддержкой к Максу. – Думаешь, не все?
Новичку было не до него.
– Ну, ё-моё, почему всё время пешком и пешком? – протянул Макс. – В Патруле что, машин нет?
Насчёт того, что ему полегчало, я ошибся. Наоборот, начало довольно заметно трясти.
– Машины? – усмехнулся Шурик, который от вчерашнего вполне отошёл и по своему обыкновению наслаждался жизнью. – Машины есть. Полно машин!
– Так почему не ездим?
– Машин полно, с бензином напряг. Знаешь, сколько литр бензина стоит?
Макс не знал.
– Дешевле тебя раз пять от Форта до Ключей сгонять, – объявил Шурик, разумеется, изрядно преувеличив, но вместе с тем не так чтобы очень сильно.
Идея передвижения на своих двоих вызывала у Макса явное неприятие, и он возмутился:
– А чё тогда рейнджеры на тачках рассекают?
– У них в Городе бензин халявный, – пожал я плечами. – Чего бы не рассекать?
В отличие от Форта, бывшая военная база по слухам обладала огромными подземными хранилищами горючки, поэтому горожане могли позволить себе щедрый расход топлива. Особенно на оборонные цели. Да и с оружием тамошние рейнджеры и егеря проблем не знали. Радовало, что наши интересы никак не пересекались: Город находился достаточно далеко к юго-востоку от Форта.
Словно не выдержав напряженного мыслительного процесса, а, может, от горького осознания столь явной несправедливости, Макс сбросил вещмешок на обочину и избавился от завтрака прямо под придорожные кусты.
– Лучшее средство от тошноты – два пальца в рот, – назидательно поведал ему Шурик и уже собирался развить свою мысль, как неподалёку протрещала длинная автоматная очередь, следом пару раз грохнуло ружьё.
Вот ведь! Место для засады неподходящее, да и стрельба уже стихла, но мало ли? Расслабляться у нас нельзя. Расслабишься – сожрут.
И поскольку от нас происходящее скрывал густо заросший боярышником склон очередного холма, я взял двустволку наизготовку и рванул через ближайший просвет напрямик. Когда удалось прорваться сквозь колючие заросли, никакой необходимости в этом уже не было. Ничего серьёзного, просто какой-то обитатель болот слишком оголодал и рискнул выбраться на дорогу.
Выбрался на свою голову. Бесформенная бурая куча, за которой тянулся коричневый, постепенно становящийся зелёным след, замерла на обочине. Облепленное болотной грязью существо отдалённо напоминало гуманоида: покрытая шишками голова и туловище присутствовали в одном экземпляре, зато ног и лап было как раз по две.
Или лапа одна?
Да нет, вон вторая оторванная по локоть конечность валяется. Когти суровые, такими раз зацепит – мало не покажется.
Чем, интересно, в эту зверюгу зарядили? Неужто двенадцатым калибром так разворотило?
Из затрещавших кустов выбрался Шурик; я кивнул ему на тушу:
– Что за тварь?
– Болотный человек, – пригляделся тот и поспешно добавил: – Да не прикалываюсь я! Честное слово, какой-то шутник так назвал.
Стоявший неподалеку Кот повернулся к нам и подтвердил:
– Точно болотный. Пару раз попадались такие хлопцам с других отрядов.
Из головы болотного человека торчал обломок древка, а сама тварь не шевелилась, но к бездыханной вроде бы туше никто подходить не спешил. Оно и понятно: прямого приказа нет, а трофеями тут и не пахнет. Так на кой ляд рисковать?
– О! Узнаешь поворот? – хлопнул вдруг Шурик меня по плечу, а когда на крик в нашу сторону начали оборачиваться предвкушавшие бесплатное развлечение парни, продолжил: – Ну что, ещё разок на ящик коньяка забьёмся?
Ага, разбежался! Тогда из-за собственной дурости чудом в живых остался, до сих пор шрам толком не зарос и рёбра к перемене погоды ломит.
Кот, Друид и Семёныч заржали. Остальные ничего не поняли – их тогда с нами не было, – и Ермолов, конечно же, не упустил такой возможности повеселиться за чужой счёт.
– Ну, идём мы как-то этой дорогой, только, наоборот, в Ключи. Устали, замёрзли как собаки. И выходим, значит, к этому повороту. – Он рукой указал на место, в котором тропа по широкой дуге огибала топь. – Ну, и кому-то пришла идея срезать путь. Напрямик ломануться, через болото. А Жорик Глюк, земля ему пухом, и говорит: «Вы как хотите, а я в болото не полезу». Самоубийство, мол, чистое. И пообещал, если кто сумеет добежать, ящик коньяка в Форте выставить. Ну, мы-то поостыли сразу, а Лёд решил рискнуть.
Здоровяк перевёл дыхание, убедился, что Дрон и Крест продолжают совещание, и продолжил:
– Метров сто он пробежал без проблем, а потом прямо из-под снега – вурдалак. Здоровый, когти – во! – Тут Шурик изрядно приврал, разведя ладони сантиметров на двадцать. – Всё, думаем, хана Скользкому. Отбегался. Его ж метра на два от удара отбросило! Вурдалак к нему, а Лёд из обреза – дуплетом твари в морду и бежать. Он тогда, наверное, какой-нибудь мировой рекорд побил. И ведь почти целый прибежал, покоцанный только немного.
– Шевелитесь уже! – заорал Крест, и отряд вновь растянулся на узкой дороге.
Оно и к лучшему, а то начались бы дурацкие расспросы и подколы. Тот случай я вспоминать не любил. По глупости своей вляпался и только случайно в живых остался. Если бы не нашитые на фуфайку стальные пластинки, выпотрошил бы меня вурдалак, как пить дать, выпотрошил. Да ещё чудом обрез не выронил и выстрелить успел. Потом сам не помню, как убежал. Ствол и лыжи так на болоте и остались, а меня парни приволокли в Ключи чуть живого; ещё немного и не откачали бы.
Кончилась история с ящиком тоже паскудно. Недели через две, когда вернулся в Форт и Глюк выставил обещанный коньяк, мы его сразу в один присест и уговорили – ввосьмером. Всем хватило, а Жора с Вилкой за добавкой в «Цаплю» попёрлись. Там их и зарезали в какой-то совершенно нелепой пьяной драке. Судьба, видать такая…
Очень скоро меня нагнал Макс:
– Слушай, а ты вурдалака совсем завалил? – полюбопытствовал парень.
Ага, завалишь его из обреза, как же.
– Да нет. Он меня потом почти догнал. Хорошо, у нас в отряде колдунья была, она его шаровой молнией приложила.
Постепенно местность начала меняться – холмы становились всё ниже, под конец исчезнув вовсе, и теперь заснеженная равнина болот раскидывалась с обеих сторон дороги, а вдоль обочин тянулись заросли камыша. Жёлтые, высохшие стебли с тихим, еле слышным шорохом качались под порывами ветра. В короткий летний сезон, когда снег сходил полностью, Южной дорогой почти не пользовались, несмотря даже на проложенную тут гать. Слишком уж беспокойными становились обитатели здешних болот. Того и гляди – сожрут.
Ну всё, теперь осталось немного. Через пару километров топь закончится, и будет развилка. Одна из дорог повернёт на восток к Форту, другая не изменит направления и километров через восемь упрётся в Нижний хутор.
Жило в небольшом поселении всего три семьи – человек двадцать, если считать с детьми, – но обычно там бывало куда многолюдней. Очень уж место удобное. Постоянно шатались ватаги охотников, бить зверя в лесу к западу от хутора, купцы из Форта наведывались за рыбой, которую хуторяне разводили в расположенном неподалеку озере, а целители и ведьмы собирали в окрестностях лечебные травы. К тому же идущие в Северореченск и обратно обозы зачастую не рисковали отправляться в путь на ночь глядя и останавливались на хуторе до утра. Выгода была обоюдная: путники получали безопасный приют и горячее питание; хуторяне зашибали на всем этом неплохую деньгу. Ну и Патруль не внакладе – за охрану свою копеечку имеем.
Неожиданно моё внимание привлёк Кот. Невысокий жилистый парень замер на обочине и пристально всматривался в заросли камыша, разве что не принюхивался. Сейчас он действительно напоминал кота, и не домашнего лежебоку, а дикого зверька, учуявшего опасность.
Чего это с ним?
Я подошёл и хлопнул приятеля по спине:
– Проблемы?
– Не знаю, но что-то с самого утра сердце давит. А бражки давеча я всего кружку выпил…
Мы двинулись дальше, только теперь я тоже настороженно всматривался в заросли камыша. Всё спокойно, но если Кот занервничал, лучше подстраховаться. Сколько раз его чутьё отряд выручало – и не сосчитать.
Раньше выручало. Не сейчас.
Опасность исходила вовсе не из камышей, нет – её источник находился гораздо ближе. Стоило отряду пройти ещё метров двести, и на придорожном снегу начали вспухать бугры, из которых, разгребая руками наст, полезли мертвяки. Никто этого поначалу не испугался – чай, не в первый раз. Бойцы с дробовиками слаженно выдвинулись вперёд и принялись методично отстреливать неповоротливых покойников. Я суетиться и жечь патроны не стал, и потому раньше других сообразил, что на этот раз мертвяков для обычных неупокоенных слишком много. Да и ссохшиеся они какие-то, одежда истлела, от кожи одни лоскуты остались, а плоть тёмная, промороженная насквозь…
Получается – зомби. Тот же ходячий труп, только пробужденный специально. Не бродит он сам по себе, а выполняет распоряжения хозяина. Приказали в снег зарыться – зарылся, приказали лежать – лежал. И команду атаковать тоже кто-то дал. Кто-то неподалёку…
Выходит, где-то поблизости прячется достаточно сильный колдун, а это совсем уж нехорошо. Гораздо хуже полусотни ходячих трупов…
И тут, подтверждая мои опасения, разом смолкла стрельба; как отрезало.
Стрелки, теряя драгоценные мгновения, по привычке принялись дёргать затворы и менять осечные патроны, и лишь немногие сообразили, что это какое-то мощное заклинание заблокировало действие огнестрельного оружия.
Мать вашу за ногу! Если в обычных условиях патрульные с дробовиками легко могли разделать под орех достаточно медлительных зомби, то теперь дело принимало дурной оборот.
Но вот насколько именно дурной – пока непонятно. Моих невеликих способностей к колдовству, самую малость отшлифованных парой месяцев обучения в Гимназии оказалось недостаточно, чтобы сообразить, какие именно чары применил некромант, поэтому оставалось лишь гадать, сможет ли развеять их Дрон. Слишком много подобных заклинаний: самые простенькие заставляли пули огибать колдуна, более продвинутые не позволяли оружию выстрелить, препятствуя воспламенению пороха или блокируя ударно-спусковой механизм.
Но зубы ломит – а это совсем нехорошо…
Оставив ружьё болтаться на ремне, я скинул лыжи и вытащил из петли на поясе топор. Ближайший зомби был уже в паре метров; шаг вперёд – и тяжёлый обух с противным хрустом врезался в колено мертвяка. Будь ты хоть трижды мёртв, но с раздробленными коленными чашечками передвигаться сможешь только на костылях. Или ползком.
Отпрыгнув от зомби, заходившего сбоку, я размахнулся и по широкой дуге рубанул протянутую руку. После быстро отшатнулся и начал примериваться для нового замаха.
Здесь главное не увлечься и не засадить лезвие со всей дури; мертвяку от этого ни холодно, ни жарко, а оружие завязнет в промороженном теле и высвободить его будет чертовски сложно.
– Топоры! – заорал Крест, хоть необходимости в этой команде уже не было: все, у кого имелось холодное оружие – а имелось оно у всех, – его уже достали.
Укрывшись от едва не проткнувшего меня коротким мечом зомби за его охромевшим собратом, я изловчился и боковым ударом раздробил мертвяку второе колено. Тот немедленно рухнул на дорогу, но и с земли пытался дотянуться своими костлявыми руками до беспокойного куска горячей плоти.
Хрен тебе!
Не тратя больше время на мёртвого калеку, я отступил на безопасное расстояние и быстро огляделся. Справа танцевали с клинками валькирии, уже успевшие снести голову одному из ходячих трупов и буквально на куски порубить другого; слева широко размахивал любимой булавой Шурик, и дела у него пока тоже шли вроде неплохо.
А вот головной части отряда приходилось сложнее. Большинство мертвяков лезли к пытавшемуся сотворить какое-то заклинание Дрону. Рядом с ним орудовал длинной саблей Крест, отмахивался заточенной лопаткой Хобот, а с тылу их прикрывала пара патрульных с топорами. Даже отсюда мне было видно, как стекая с рук командира, магическая энергия ещё какое-то время светится в воздухе, но никак иначе результаты волшбы себя не проявляли.
Вот ведь, колобок недоделанный…
Внезапно гулко хлопнуло, и фигуру Дрона окутало голубоватое сияние. Меня словно электрический разряд пронзил, а мертвяки и вовсе попадали на землю, когда сила, поднявшая тела из могил, враз потеряла над ними власть.
Всё страньше и страньше. Заклинания изгнания нежити относились к наиболее сложным, а я-то всегда полагал Дрона мелким фокусником!
Стоп! Не о том думаю! Рано расслабился! Рано!
Пусть вновь взять под контроль мертвецов некромант вот так сразу не сможет, но кто знает, какие ещё у него сюрпризы в рукаве припрятаны?
Не отыщем колдуна, все кровью умоемся!
Несколько раз глубоко вдохнув, я повернулся к болоту и замер, силясь уловить биение магической энергии. Поначалу всё перекрывал звон в ушах, а потом сквозь заполонивший голову гул начало прорываться биение очередного заклинания!
Уловил отголоски чужой волшбы не я один. На ходу доставая из колчанов стрелы с зелёными оперениями, в сторону болота устремились валькирии; Дрон тоже впустую времени терять не стал и взмахом руки отправил в камыши небольшой сгусток жгучего пламени. Метров через тридцать оранжевая клякса будто наткнулась на невидимую стену, ослепительно вспыхнула и погасла, но перед тем высветила тёмный силуэт.
Щёлкнули тетивы луков, две стрелы устремились к цели.
Без толку! Не пролетев и половины пути, они занялись изумрудным пламенем и рассыпались в прах.
Полагая главной угрозой лучниц, некромант выбрал целью именно их, и в нашу сторону устремилась вынырнувшая из камышей тень. Призрачное подобие ската неслось в метре над землёй, и я воспользовался единственной возможностью выйти из-под удара: подскочил к Шурику и, подставив подножку, повалил его на Макса. Кучей-малой мы рухнули на дорогу, и пролетевшая над нами тень хоть и вызвала жуткую головную боль, но не причинила никакого вреда, лишь закапала из носа кровь да помутилось в глазах. Нам ещё повезло – самым краем смертоносные чары зацепили Шестакова и Леща, и враз обмякшие парни как подкошенные повалились с ног.
Стоявшие чуть дальше валькирии сиганули от налившегося тьмой заклинания в разные стороны; то выбросило вдогонку одной длинное щупальце, но руку девушки окутало серебристое мерцание, она парировала выпад, и отросток бесследно растаял в воздухе.
Не желая дольше необходимого изображать мишень, я скатился с Шурика и уже поднялся на колени, когда спиной почуял неладное и оглянулся.
Прошедшее стороной облако тьмы и не подумало развеяться! Какой там! Оно свилось в чёрный смерч и вгрызалось в снег!
Не вставая с колен, я выхватил из чехла на поясе нож и прямо по наледи принялся вычерчивать защитный круг.
Снова тренькнули луки; одна стрела перед некромантом закрутилась штопором и ушла вертикально вверх, а вторая хоть и задымилась, но преодолела защитный барьер и угодила точно в цель.
Дрон немедленно воспользовался выпавшим шансом и выкинул перед собой руку. С его раскрытой ладони сорвалась ослепительно-белая молния; энергетический разряд с шипеньем ударил в колдуна, откинул прочь и рассыпался бессчетными искрами.
И тотчас втянулся в землю магический смерч. Готов!
Отцы-командиры, уже нисколько не таясь, побрели по глубокому снегу к курившемуся лёгким дымком телу. Я бросил вычерчивать защитный круг, поднялся с колен и заморгал, пытаясь избавиться от отпечатавшегося на сетчатке глаза росчерка молнии. Шурик молча хлопнул меня по плечу, достал из кармана фляжку, глотнул сам и дал глотнуть Максу, который ошалело разглядывал тела мертвяков. Я последовал их примеру и допил остатки самогона.
Тогда отпустило.
Вокруг раненых уже суетились бойцы, погибшим никакая помощь не требовалась, и я решил озаботиться сбором трофеев. Как ни крути, мертвяки нам нынче крайне интересные попались. Где некромант только откопал таких? Неужто с самого Севера пригнал?
Но сбыться планам сказочного обогащения оказалось не суждено. Только снял золотую цепочку с заключенной в круг «правильной» свастикой и вместе с пальцем срезал приглянувшийся перстень, как из камышей раздался крик Креста:
– Лёд! Живо сюда!
Какого хрена?! Что им ещё понадобилось? – мысленно выругался я и, прихватив с собой трофейный меч с коротким, траченным ржавчиной клинком и богато украшенной гардой, зашагал в камыши, где у трупа некроманта о чём-то спорили Дрон и Крест.
– Узнаешь? – указал командир отряда на обугленное тело.
– А должен?
– Глянь, говорю!
Я всмотрелся в лежащий навзничь труп и задумался. Длинная шуба сильно обгорела, но лицо от огня почти не пострадало и почему-то казалось смутно знакомым.
– Ну? – поторопил меня Дрон.
– Крыс? – удивился я. Когда пару лет назад учился в Гимназии, видел его там частенько, но с тех пор ни разу не встречал.
– Что я тебе говорил? – повернулся Дрон к заместителю и скривился: – Не может быть, не может быть!
– Но его же с бандой Семы Два Ножа убили! – возразил Крест. – Мне Штоц рассказывал, они всех положили, никто не ушёл!
– Значит, ушёл. И вообще – надо бы Штоца насчёт той истории расспросить, – с многозначительным видом заявил Дрон и отпустил нас: – Всё, идите, я пока здесь осмотрюсь.
Крест кивнул и начал пробираться по глубокому снегу обратно к дороге. Я едва удержался от крепкого словца и потащился следом.
Только появилась возможность подзаработать, и начальство враз всё похерило! Можно даже не сомневаться, что к этому времени все зомби уже выпотрошены, и придётся довольствоваться кольцом и цепочкой. Да ещё мечом ржавым, чтоб его Дрону в одно место забили!
Выбравшись на обочину, я отправился на поиски своих вещей, но почти сразу наткнулся на Макса и Шурика, которые тащили мой вещмешок, лыжи и ружьё.
– Спасибо, в общем, выручил, – вздохнул Ермолов и нервно поёжился.
– Да ладно, чего там! – отмахнулся я. – Будто сам меня никогда не прикрывал.
– С нас в Форте выпивка, – заявил теперь уже Макс.
– Выпивка – это хорошо, – вздохнул я без особого энтузиазма и огляделся по сторонам.
Мертвяков уже оттаскивали на обочину дороги, а пару раненых пытался привести в порядок отрядный медик с вполне соответствующим должности прозвищем Хирург. Убитых оказалось четверо: Шестаков и Лещ, которые попали под заклинание некроманта, и двое парней из охраны Дрона, разорванные зомби.
Тут обходивший бойцов Крест заметил, что мы болтаемся без дела, и послал делать волокуши.
– Своих мёртвых заберем с собой, похороним на погосте у Нижнего хутора, – добавил он, почему-то глядя на меня.
А что я? Возражать буду, что ли? Или это он так Лысого припомнил?
Вновь отправиться в путь удалось лишь через час. Дабы наверстать упущенное время, Дрон взвинтил темп, но никто по этому поводу не роптал. Пусть ночевка среди болот пока и не грозила, но если не будем шевелить ногами, командиры, как пить дать, решат заночевать на хуторе. А лишний день в патруле нам, понятное дело, никто не оплатит.
Так что на фиг, на фиг…
Пока же всё к тому и шло: чем дальше, тем сильней замедлялось продвижение отряда. Сказывались усталость и полученные увечья, у кого-то вновь открылись не до конца залеченные раны, а Хирург так вымотался, что помочь раненым уже ничем не мог. Да и волокуши с четырьмя трупами, которые тащили по очереди, тоже изрядно замедляли наше передвижение.
