Gara amun ian a friar

В темном ночном лесу стояла мертвая тишина. Негустой туман расстилался по холодной земле. Вдали наблюдался малая частица света. Свет от маленького костра, который слегка потрескивал, пожирая сухой хворост и нарушая тишину. Около костра грелись трое путников, а чуть поодаль сидел еще один. Его, казалось, совсем не мучил ночной холод…

Остальные же сидели и ерзали на своих местах, пытаясь согреться. Однако более-менее удалось согреться только после горячей еды. Сидящий в сторонке к еде даже не притронулся… Странный тип…

Наевшись, путники заметно повеселели и тихо начали разговаривать.

– Лесные Духи благоволят нам, – говорил галльский жрец, – и даже тебе, – покосился он на солдата римского легиона, который волей случая оказался между галльским жрецом и воином.

– Стоит искренне благодарить вас за то, что оставили мне жизнь.

– Следовало бы тебя умертвить! – сурово сказал галльский воин, – но… ты помог выйти нашим людям из города… горящего города… который вы и подожгли, – его рука крепко сжала рукоять топора, что лежал у него на коленях.

– Нельзя, – прервал его жрец, – его выбрали Духи. Мы не можем его убить, это навлечет на нас проклятье… Но это лишь до того момента, пока он их не разочарует.

– Мы подождем… Время еще есть, – улыбаясь, говорил воин.

– Со мной все понятно, а это еще кто? – кивнул римлянин в сторону сидящего странника.

– Я не знаю, кто он, – ответил жрец, – пристал к нам по дороге. Сзади шел, ничего не говорил. А нам какая разница, трое нас или четверо… Не в себе наверное…

– Спроси у духов своих, может, они тебе чего-нибудь расскажут… – съехидничал римлянин, – может… они его пометили.

– Ты бы лучше молчал. Твоя жизнь зависит от их милости…

Тем временем галльский воин поднялся и подошел к страннику.

– Пойдем к костру. Чего ты тут сидишь один? Мерзнешь. Да и поел бы хоть немного…

Странник испуганно поднял голову, мокрые от слез глаза посмотрели на воина.

– Духи лесные, что же с тобой сделали…

Вони поднял странника и подтащил к костру. Жрец осмотрел его вдоль и поперек и спросил:

– Ты кто? Как тебя звать? Откуда ты?

Странник удивленно посмотрел на жреца, промолчал.

– Дааа… жрец, – рассмеялся римлянин, – куда ж ты столько вопросов сразу задаешь? Сам же говорил, что он не в себе…

– Может, он не понимает нашего языка? – предположил воин галл.

– Думаешь, он не с наших краев? – парировал римлянин, – я очень сомневаюсь, что он из дальних земель. До сюда очень тяжело добраться – то наши солдаты, то ваши духи… он бы не выжил – точно говорю.

– Ч-ч-ч-т-т-т-о-о-о?.. – заикаясь, тихо произнес странник, – г-г-г-д-д-д-е-е-е я-я-я?

– А ты, жрец, оказался прав, – весело произнес римлянин, – он точно не в себе… он даже не знаю, где находится.

– Да тише ты! – шикнул на него жрец, – будто ты знаешь, где находишься…

– Что ты помнишь? – обратился жрец к страннику.

Странник еще сильнее выпучил глаза, сильно задрожал. Минуты две его лихорадило, после чего он враз перестал дрожать и твердым голосом произнес:

– Я видел духов.

– Ну вот, – вновь встрял римлянин, – он точно не в себе. Давайте его здесь оставим, а сами пойдем отсюда, иначе он кинется еще на нас…

– Если ты не закроешь свой рот, – любезно начал галльский воин, – то я сам на тебя кинусь, и поверь, мало тебе не покажется…

– Ты видел духов?.. – завороженно спросил жрец, – где ты их видел? Как они выглядели?

– Я шел через лес, – начал странник, – я не помню, как оказался в этом лесу, просто шел вперед без всяких ориентиров. Спустя какое-то время я вышел к полю. К полю прошедшей битвы, на котором все лежали, погруженные в вечный сон. Ни одного живого…

В одно мгновение из кустов выбежала девушка. Совсем молодая, но уже излучавшая особую силу. Я хотел к ней подойти, успокоить и увести подальше от этого проклятого места. Я понимал, что там лежали ее братья… но какая-то сила меня остановила. Я не мог сдвинуться с места… оставалось только смотреть.

Девушка застыла. Она немного простояла, совсем не шевелясь. Потом резко схватила короткий меч и поднесла его к руке. Я снова решился идти к ней, пока с другого края поля не послышался мужской крик. Я не смог разобрать слов. Казалось, будто язык этот я еще никогда не слышал. Она подняла голову, опустила меч и крикнула что-то в ответ на том же неизвестном языке.

Она вновь что-то сказала, ей ответил целый хор. Мне показалось, будто это мертвый хор… Я прикрыл глаза, а когда вновь открыл, наступила глубокая ночь. Все поле залилось туманом. Вокруг девушки появилась целая толпа духов. Духов ее павших братьев…

– Они выглядели, как воины?

– Да, только прозрачные, будто состояли из воды… Они о чем-то говорили. Она скажет, ей ответит хор. Погодите… а не мертвых ли это язык случайно?

– Чушь! – запротестовал римлянин, – смертный не может разговаривать с мертвыми. Только Боги могут с нами говорить, когда того сами захотят. С мертвыми связаться невозможно…

– Не обращай внимания на этого глупца, – откликнулся галльский воин, – чем же все закончилось?

– Когда девушка замолчала, духи повели ее в лес. Я попытался идти за ними, но быстро потерял из виду. Зато духи обратили на меня внимание. Они вмиг оказались около меня. Окружили. Я даже понять ничего не успел, когда дух старца встал около меня и начал быстро что-то говорить. За ним повторяли другие духи, а после…

Странник замолчал.

– Что после?..

– Я оказался здесь рядом с вами…

В лесу вновь образовалась тишина. Да такая, что, казалось, будто и сам костер затих и перестал трещать.

Со стороны к путникам стеной шел густой туман. Шел так быстро, что спустя мгновение вся округа покрылась серой пеленой. Издали ото всюду эхом отзывались слова. Неизвестные. Слова на древнем языке. Галлам казалось, будто они уже слышали его, но ничего не могли разобрать. А тем временем голос мертвого хора становился все громче и громче.

– Gara amun ian a friar, – донеслись слова до ушей напуганных путников.

– Gara amun ian a friar, – слова эти не умолкали. Вся округа кричала эту фразу.

Путники стояли рядом с костром и озирались по сторонам. Ото всюду из-за деревьев появились духи. Мужчины, женщины. Все разных возрастов. Галлы, римляне, греки. Духи взялись за руки и повели хоровод вокруг костра. За первым кольцом образовалось второе, за вторым третье.

– Gara amun ian a friar, – пели духи, ведя хоровод.

Путники удивленно смотрели на происходящее. Сквозь духов к путникам прошла девушка. Странник узнал ее. Она протянула руки путникам, призывая вести хоровод. Немного поколебавшись, путники взялись за руки и повели хоровод.

– Только лишь после смерти люди действительно способны объединиться, – отозвался в головах путников голос девушки, – лишь после смерти души не терзаются ненавистью друг к другу, их больше не тревожат мнимые законы, из-за которых страдает народ. Почему мы тянемся друг к другу только после смерти? Почему люди не могут быть в гармонии друг с другом?..

Посмотрите на этих духов. Они вместе… Их души пока не нашли покоя, но еще немного осталось. Их марш почти завершен…

Gara amun ian a friar… давай станцуем около костра.

Тела путников замертво упали к костру. Огонь быстро занялся мертвецами. Тела рухнули к очищающему огню, но души остались парить над землей. Они перевоплотились в духов.

Хоровод остановился.

Духи маршем шли за девушкой по лесу навстречу вечному покою.

Огонь с тел распространялся по лесу, шагая вслед за духами. Он нещадно поглощал все, до чего дотрагивался. Ночь осветилась ярким пламенем, а дым распространился по всей округе, пугая живущих рядом людей, которые выбегали из своих домов и пытались что-нибудь спасти или спастись хотя бы самим от стены огня, во главе которой маршем шли духи.

Люди видели духов. Видели своих братьев и сестер, которые пали на бессмысленной войне. Слезы, которые невольно шли из их глаз, быстро высыхали от жара огня.

Духи же не обращали никакого внимания на свою еще живую кровь. Они их не видели, лишь чувствовали, что память о их жива, что не зря они погибли. А может… и зря?.. может они погибли из-за чей-то тщеславности и гордыни?.. Неважно… Уже неважно… Духи обретут покой…

Они проведут огонь к тому полю, где лежат их тела. Их кровь испарится, а кости станут пылью, которую унесет ветер в дальние края, где люди не будут знать, что такое вражда… что такое ярость… что такое ненависть… боль… и убийство ближнего своего…

Туда, где люди будут жить в мире.

Когда-нибудь…

Где-нибудь…

Будет этот мир…

А сейчас… все поле занялось огнем. Духи по очереди исчезали из леса. С каждым ушедшим, обретшим покой духом, туман слегка развеивался. Солнце начало выходить из-за горизонта. Путники с улыбками на лицах начинали увядать. Последними…

Стена огня стала увядать.

Очищающий огонь оставил после себя много выгоревшей земли. Все лишь для того, чтобы забытые воины наконец обрели покой. Девушка стояла на коленях перед горизонтом, слегка покачивалась из стороны в сторону. Из глаз текли слезы, а на лице стояла теплая улыбка.

Спустя много веков…

Дети тихо вышли из дома. Стояла глубокая ночь. Ни одного источника света, лишь глаза, привыкшие к темноте, помогали ориентироваться в пространстве. Даже небо скрыло звезды. Сама судьба не хотела, чтобы маленькая группа любопытных детишек шли проверять легенду о деве, которая помогла духам обрести покой с помощью очищающего огня.

Группа шла уверенно. Неведомая зовущая сила звала их.

Перед детьми вырос лес. Деревья… Тьма… и тишина. Лишь звук детских шагов. Они шли по тому пути, по которому прошли маршем когда-то духи…

Уверенность до последнего не покидала их умы. До тех пор, пока они не пришли к одному дереву. На этом самом месте когда-то и сидели четыре путника. В этот момент уверенность ушла под землю, детей охватила настоящая паника. Где они? Как прийти домой?..

Уже никак…

Сбоку из кустов показался силуэт девушки. Дети хотели броситься врассыпную, но страх сковал их тела. Девушка медленно обошла каждого ребенка и оставила свою печать…

Уже утром детей нашли около леса.

Живыми, но…

Один отдал девушке зрение, другой слух, третий способность говорить, а четвертый… свою душу…

Он еще много раз возвращался к ней.

Зачем? Никто не знает. Но все знали о особой печати на его груди. Печати, показывающую принадлежность к особому ордену проводников духов навстречу вечному покою. Дети его, которых родилось много, все невольно принадлежали ордену. Такова расплата за чрезмерное любопытство…

Потомки его до сих пор служат великой Деве…