Мятеж диких эльфов

Глава 3

Время в отряде пилигримов шло по своеобразной спирали: очень быстротечно и незаметно приближая осень. Эльфы-кочевники пытались окончательно восстановить силы, посодействовать новым товарищам в быту, не потерять навыки воинов, ежедневно тренируясь, при этом налаживая коммуникацию в коллективе, притираясь к большому количеству новых лиц.

Азалия и Ева еще умудрялись изучать дисциплины и готовиться к вступительным экзаменам в Академии. Одна только Тара наслаждалась происходящим, все свое время посвящая отдыху у моря и общению с пилигримами.

– Кажется, они сблизились, – Ева кивнула в сторону валькирии и рыжеволосого ведьмака Тайвина.

– Тара может найти общий язык с кем угодно, – отмахнулась Азалия, в душе немного завидуя подруге.

Ей не так легко давались любые связи: дружеские или любовные, все рано или поздно причиняли боль, поэтому эльфийка дичилась любого проявления чувств. Своевременно в период ее размышлений о взаимоотношениях на поляне показался Кирк.

– Ева, не могла бы ты оставить нас наедине? – попросил юноша.

– Опять будешь со мной драться? – спросила Азалия, как только подруга скрылась за кустарниками.

– Вообще-то хотел извиниться… Я не справедлив… Ты была не обязана брать тогда руководство на себя! Все растерялись и могли пойти на дно морское только от того, что потеряли руководящую над ними силу, а тебе хватило храбрости отвечать за нас, немощных слабаков… – речь Кирка казалась искренней.

– Ни один из вас не слабак! – прервала Азалия.

Девушка не умела принимать похвалу, тем более, тогда, когда сама не считала, что справилась с возложенным на нее до конца.

– Я бы мог поспорить, но лучше подарю вот это… – юноша протянул самодельную серебряную корону, – Фьерн мастерил ее для тебя, а я украсил морскими камнями! Ты наша королева, Азалия!

Слова Кирка заставили воительницу прослезиться. Азалия без спроса накинулась на шею товарища, чтобы тепло обнять и поблагодарить за титул, который ей был не нужен, но так ценен сердцу и каждой частичке души. Боль в груди при упоминании Фьерна не стала сюрпризом. Фейри хранила ее, как оберег, словно до сих пор ощущая присутствие друга в ее жизни.

– Слышал, отправляетесь в Магнилиум ради благой цели? Готов последовать с вами, помогу, чем смогу, – предложил Кирк, когда Азалия, наконец, от него отстранилась.

– Нет, ты нужен мне здесь! Останешься в отряде пилигримов отвечать за наших бойцов, а когда мы вернемся, отправимся в путь дальше! – порученная королевой миссия пришлась Кирку по душе. Их осталось всего восемь и теперь каждый станет его ответственностью.

После примирения с Кирком с души Азалии ушел камень. Она боялась разговора с отрядом, где рассказывает им, что покинет пилигримов с Евой и Тарой, а вояки останутся на произвол судьбы. Теперь, когда у воительницы появился надежный заместитель, оставалось обсудить основной план с Каэлем.

– Я внедрюсь в научный лагерь студентов и узнаю, каким образом они отравляют почву, – проговорила эльфийка свои задачи, общаясь с предводителем пилигримов наедине.

– Если появится опасность или обнаружишь значимую информацию, тебе нужно будет со мной связаться, – подхватил Каэль, дисциплинируя мысли за них обоих.

– Но как? Отправить почтового голубя?

– Нет, обойдемся без них. Что ты знаешь о амариллисе? – спросил мужчина.

– К своему стыду, первый раз слышу такое замысловатое название. Что это? – пожала плечами Азалия.

– Это цветок. По легенде одна богиня научила его петь, чтобы этой мелодией отпугивать врагов. Конечно, на деле растение не поет, но передает услышанные звуки, – пока Каэль рассказывал о амариллисе, Азалии подумалось, что из пилигрима мог бы выйти отличный преподаватель в Академии волшебства, – пошли, покажу, – предложил пилигрим.

Он потянул фейри за руку куда-то вглубь джунглей. Прикосновение теплых рук Каэля заставили все тело Азалии содрогнуться. Только сейчас девушка поняла, что долгое время не увидит этого красавца и от этого на душе стало паршиво.

На неисхоженном склоне расположились небольшие розовые цветочки, именно к ним и привел воительницу Каэль. Мужчина присел к растениям и громко произнес:

– Мелания!

Не успела Азалия восхититься, что пилигрим все еще помнит ее второе имя, как на склоне раздались мелодичные звучания, больше походящие на писк:

– Мелания… Мелааа… Мееел… Меее…

В конечном итоге из имени остался один только звук, но это был только их личный, таинственный позывной, который разносился по всей округе вглубь зеленых чащ.

– И как долго они будут петь свою серенаду? – поинтересовалась завороженная Азалия.

– Около часа, потом новый услышанный звук изменит мотив.

– А как я узнаю, что ты точно получил послание? – все еще беспокоилась эльфийка.

– Придется просто поверить. Я приду в условленное место, начерчу его на карте. Если тебя там не окажется, пойму, что ты позвала не пообщаться, а просишь помочь в нависшей беде. Но, надеюсь, до этого не дойдет, – Каэль широко улыбнулся, пытаясь приободрить Азалию.

Жизненный опыт говорил ему, что, как бы эльфийка не храбрилась, сколько бы боев не пережила, внутри она оставалась маленькой девочкой, нуждающейся в заботе и любви. Каэлю легко удавалось размышлять о других людях, но в своих чувствах у пилигрима творилась полная неразбериха. Он слегка прикипел к строптивой Азалии, и сейчас в минуты расставания так же, как и она, ощущал незримую печаль.

Под утро девочки выдвинулись из лагеря пилигримов. Оба отряда провожали их напутственными речами и теплыми объятиями. Предстоял нелегкий пеший путь. Азалия то и дело вспоминала о своей лошади Миримэ, а Тара и Ева скулили хоть о любой передвигающей живности, лишь бы не пришлось стаптывать ноги по непроходимым тропкам джунглей Безоблачного Королевства.

К концу дня красавицы, наконец, приблизились к Академии Магнилиум и учебному кампусу. Ева с открытым ртом любовалась раскинувшимися видами. Академия походила на огромный замок с несколькими высокими башнями и кирпичными стенами оттенка слоновой кости. Вокруг здания раскинулось озеро, а сам Магнилиум казался островом посреди водной глади. К нему вел массивный мост, украшенный яркими фонариками и родовыми флагами различных семейств.

Общежитие тоже вызвало у путниц восхищение. Азалия уже жила в подобном месте в Академии Багряного Королевства, но не видела столько шика и лоска в убранстве.

– Это, точно, бесплатное общежитие? У нас не так много фалерцев, – засомневалась Тара, внимательно разглядывая узоры и канделябры в помещении приема студентов.

Азалия не ответила, потому что погрузилась в наблюдение за теми, кто будет жить по соседству. В Филориуме учились в основном ведьмы и ведьмаки, эльфы только внедрялись в студенческий состав, а здесь в кампусе Магнилиума собрались все существа, ныне живущие на землях сезонных королевств.

На входе стоял кентавр, он записывал присутствующих и выдавал ключи от комнат. Первыми пропускал своих собратьев, а потом те расы, кто так же имел смешение человека с животным: гарпий, горгон, минотавров и фавнов. Только сейчас девушки обратили внимание, что все стоят по маленьким кучкам, объединенные особенностями кланов. Здесь были обычные ведьмы, лепреконы, оборотни, сирены, амазонки и, конечно же, эльфы и полуэльфы.

Не смотря на такое многообразие видов, только к эльфам относились с пренебрежением. Азалия почувствовала еще больший укол в сердце, когда столкнулась с косыми взглядами общества. Она вновь поклялась себе, во чтобы то не стало изменить этот прогнивший мир к лучшему.

Девочек заселили в небольшую комнату, где хватало место только для одного проживающего, но комендант общежития сумел втиснуть в маленькое пространство сразу три койки, из-за чего передвигаться по комнате было совсем невозможно.

– А теперь время пирушки! – Тара, наконец, обрела смысл пребывания в этой скучнейшей, на ее взгляд, клоаке.

С помощью новых заклинаний, изученных Евой, девочки облачились во впечатляющие наряды. Себе волшебница наколдовала игривое платьице с короткой юбкой-пачкой и корсетом с рукавами-фонариками, в волосы вставила свежий цветок магнолии в цвет одеяния. Таре помогла создать утонченный образ с длинным бардовым платьем, облегающим фигуру, но с ноткой дерзости в виде глубокого разреза от бедра. Азалию нарядила, хоть та и сопротивлялась, в свободное платье из легкого материала с широкими рукавами у блузы, а узкую талию подчеркнул широкий ремень.

Гулянка проходила в студенческом кабаке недалеко от кампуса. Дорогу удалось найти без труда, требовалось просто следовать за оживленной толпой молодых людей. Видимо, ближе к ночи в это место стекались все юные умы, учащиеся в Магнилиуме или претендующие на получение знаний, которые он хранил.

Внутри кабака, именующего «Перелесье», царила атмосфера базара в разгар продаж. Также шумно, тесно, в воздухе неопределенный запах из массы составляющих. Посетители галдят, ругаются, крики перебивают звуки музыки.

– Неужели мы туда пойдем? – в ужас поморщилась Азалия.

– Конечно, пойдем! Вперед и с песней! – ликовала Тара.

Красавица взяла подруг за руки и потянули в толпу, успевая пританцовывать в такт музыке. У барной стойки девушки заказали по пинте эля и встали в ожидании напитков. Веселящиеся студенты были повсюду, математические подсчеты не позволили бы, точно, объяснить, как в таком маленьком помещении уместилось столько людей. Преобладающее большинство посетителей пили и танцевали, кто-то играл в кости за столиком. Небольшая компания собралась в конце зала и соревновалась в своеобразной игре, сбивая деревянным шаром выстроенные в ряд кегли.

Гарсон с грохотом поставил на барную стойку деревянные чаши с элем, и приятельницы подняли их вверх, а затем чокнулись, выпив за дружбу и новые приключения. Тара незаметно ускользнула поближе к сцене и пустилась в пляс под страстные звуки гитерна в живом исполнении. Девушка энергично рассекала воздух полами юбки и притоптывала ножкой, мигом собрав вокруг себя очарованных юнцов.

Ева тоже среди творящейся суматохи нашла увеселение для себя. В уголке кабака скучковались любители поэзии и зачитывали друг перед другом стихотворения собственного сочинения. Азалии подобное развлечение быстро наскучило, и она вернулась к бару, чтобы сделать повторный заказ. Лицом девушка повернулась к толпе, осматриваясь. Это студенческое безумие не откликалось в ее сердце желанием присоединиться. Может, это было глупой затеей – поступать в академию, будто в мире не было более серьезных забот. Конечно, она хотела помочь Каэлю и выяснить, кто вредит эльфийским землям, но удачный ли выбран способ?

Рассматривая посетителей, Азалия вдруг обнаружила знакомое лицо из давнего прошлого. Это настолько взбудоражило девушку, что она осмелела, чтобы подойти к заинтересовавшему ее столику.

– Что ты здесь делаешь? – спросила эльфийка темноволосого юношу в черном камзоле, по-фривольному расстегнутом. Скорее всего, молодой человек пировал давно и уже не задумывался об этикете костюма.

– Азалия?! – юноша тоже был поражен случайной встрече, – А ты какими судьбами в Магнилиуме?

– Я первой задала вопрос.

– Я праздную отчисление. Точнее, меня выгнали, – молодой человек издал смешок, – а как там отличник Ирис? Рвет задницу, чтобы получить медали?

Ирис приходился кузеном остряку, которого звали Ривер. Они не ладили с самого детства, но часто виделись на семейных праздниках. Азалия особо не контактировала с братом бывшего кавалера, чтобы не провоцировать. Ирис ненавидел Ривера и постоянно жаловался девушке, как тот его раздражает. Юноша всегда был в центре внимания гостей, впечатлял всех своими успехами, а Ирис оставался на вторых ролях. Но уже на первом курсе в Филориуме Азалия слышала от возлюбленного, что кузен пустился во все тяжкие, начал практиковать темную магию, устраивать скандалы, из-за чего его успели выгнать из Кастильи в Знойном королевстве, а теперь, получается, и из Магнилиума.

– Не знаю. Я бросила Филориум и вела кочевую жизнь с эльфами, – рассказала Азалия.

– Похвально! Нужно жить, пока смерть на пятки не наступила, – одобрил выбор девушки Ривер.

– Соболезную твоей утрате.

Неожиданные слова Азалии заставили Ривера вздрогнуть. Чертовские огоньки в глазах мигом погасли, сместившись болью. Сестра молодого человека покончила собой несколько лет назад. Возможно, поэтому из амбициозного волшебника Ривер превратился в проблемного дебошира. Каждый по-своему переживает утрату.

– Уже прошло достаточно времени, – бросил юноша, стараясь выглядеть равнодушным.

– Сложно забыть потерю близкого человека, – голос Азалии дрогнул при этих словах, и Ривер все понял.

– Тогда соболезную и твоей тоже.

К столику подошел молодой лепрекон с копной лохматых рыжих волос. Заметив интересную незнакомку, он расплылся в улыбке и растерялся в желании протянуть руку для приветствия и невозможности это сделать: в обеих руках молодой человек держал пинты пива.

– Ривер, ты времени зря не теряешь! – хихикнул лепрекон.

– Это Азалия, моя давняя знакомая, – сразу пояснил Ривер, затем закатил глаза, взглянув на эльфийку, – Маркус постоянно хочет меня с кем-то поженить.

– А ты, значит, противишься любви? – усмехнулась Азалия.

– Скорее луна станет фиолетовый, чем я влюблюсь, – заявил Ривер.

– Уверен, он влюбится в какую-нибудь непокорную барышню, – подтрунивал над приятелем Маркус.

– И поделом ему будет, – поддержала эльфийка.

– Азалия, угостить тебя элем? – вдруг спохватился лепрекон.

– Нет, спасибо, я пойду. Нужно найти подруг.

– Рад был увидеться! – махнул вслед девушке Ривер.

Тара уже вовсю флиртовала с каким-то мужчиной, вместе с которым отплясывала дикие танцы. Ева все еще с упоением заслушивалась сонетами местных романтиков, и Азалия выбрала эту компанию. Попивая свой напиток, девушка продолжала выступать в роли наблюдателя, изучая студентов.

Крикливее всех вела себя компания молодых людей, метающих заостренные пики в нарисованную на стене цель. Они громко гоготали, имитировали животные звуки, подбадривая товарищей, запрыгивали друг на друга в порыве радости, как представители приматов. Часть из них в стремлении выпить заливала алкоголь в себя прямо из бочки, подставив рот под кран. Азалия ужаснулась такому дикарскому поведению, члены этой компании, действительно, чем-то походили на зверей. Их жилеты и воротники одежды были украшены мехом, на шее висели когти и кости на шнуровках.

– Сколько уже времени? Нам завтра рано вставать, – внезапно опомнилась Ева, подойдя к подруге.

– Хватаем Тару и идем домой? – обрадовалась Азалия.

Вырвать валькирию из рук обвороженного поклонника оказалось не так просто. Он не хотел отпускать сразившую его нимфу и уговаривал девушек остаться еще. Тара и сама была недовольна, что ночь увеселений подошла к концу, но покорно последовала за подругами.

– Поглядите, у нас тут летают полоумные феечки! – рядом с девушками раздался оглушительных смех, а затем один из компании дикарей выхватил из волос Евы цветок и приставил к своей голове.

Его дружки тут же подхватили гогот и стали изображать странные движения, по всей видимости, демонстрирующие полет фей. От неожиданности и испуга Ева сконфузилась и стала нервно приглаживать волосы, ее глаза заслезились.

– Не боитесь, что кто-нибудь оторвет ваши наглые уши? – выкрикнул другой дикарь.

Неотесанные недоумки начали тянуть к девушкам пальцы, пытаясь потрогать уши. Азалия сразу ударила одного из наглецов и оттолкнула другого от растерянной Евы. Тару варвары словно не замечали, все их внимание и насмешки были прикованы к эльфийкам, как и других студентов на территории кампуса. Путешествуя с представителями своей расы, Азалия давно не получала в свой адрес таких издевок. Это напомнила школьные годы, когда одноклассники дразнили детей фейри за иной внешний вид.

– Какая борзая! – дикарь ответно толкнул Азалию, не скупясь силой.

На потасовку подбежали смотрители кабака и не позволили драке состояться. Раздухарившиеся невежи пытались вырваться из хватки охраны, оказывая сопротивление. К ним подоспел, видимо, главарь этой бешеной шайки, чтобы угомонить товарища. Презрительным взглядом зеленых глаз он посмотрел на девушек и брезгливо бросил:

– Бежали бы отсюда, пока мы вас не покусали.

Подруги внемли пусть и такому совету, граничащему с угрозой, и стремительно покинули кабак. Лишь оказавшись в стенах общежития, они немного успокоились. Вечерняя вылазка получилась совсем не такой, какой себе представляли. Тара старалась приободрить приятельниц, но те поникли, вспомнив детство, которое у обеих не отличалось теплотой и приятными моментами.

Когда утром эльфийки получили письменные оповещения с заветными словами: «Вас приняли!», радости это не принесло. Больше стали одолевать сомнения, а нужно ли вообще оставаться в Магнилиуме, если им здесь не рады.

Глава 4

Перевес для того, чтобы остаться в Магнилиуме все-таки был: у Азалии камнем на душе лежала ответственность перед Каэлем и расой эльфов, у Евы – желание узнать свои корни, а Тара закрутила роман с каким-то профессором и пока не хотела покидать кампус наравне с подругами. Девочки с нескрываемым беспокойством готовились к линейке, причесывая волосы и подбирая наряд.

– Зизи, твои корсеты воительницы вряд ли подойдут для Академии волшебства, посмотри что-то из моего короба, – Тара пожурила Азалию, но на этот раз эльфийка не обиделась: она и сама понимала, что таким образом создала бы еще больше поводов для насмешек общества.

Из одеяний валькирии она присмотрела голубую блузу и в тон струящуюся юбку в пол.

– Скромно, но со вкусом, – одобрила Тара.

Когда Ева показалась из уборной, подруги невольно замерли, потому что новоиспеченная ведьма изменила себе, убрав цветочки, которые вкалывала в волосы. Азалия догадалась, что послужило этому, – случай в таверне, когда невоспитанный юнец без тени гостеприимства оскорбил эльфиек, а также глумился над ними, называя Еву «феечкой».

– Не начинайте! – сразу же перекрыла возмущения фейри.

Ева не обладала диким нравом, способным противостоять таким подонкам, что были в баре. Конечно, она в тайне хотела иметь хоть малую часть смелости Азалии или дерзости Тары, но пока не взрастила в себе ни то, ни другое.

Азалия решила не дискутировать по этому поводу, принимая решение подруги, но в глубине души осело неприятное чувство несправедливости. В Магнилиуме собрали все национальности и расы, от самых отвратительных существ до обычных людей, но почему-то именно эльфы так претили общественности. Да, у них не самая хорошая репутация: большинство фейри лгуны и воришки, но разве это измеримо с теми же орками, что убивают честной народ по непонятным причинам?

Размышления не вышли за рамки головы Азалии, поэтому девочки отправились в Академию с неприятным мандражом. По воспоминаниям воительницы, линейки в Филориуме всегда отличались масштабностью. Преподавательский состав регулярно продумывал локации до мельчайших деталей, так же относясь и к самой церемонии выбора студентов курса, на котором они хотели учиться.

В Магнилиуме эта традиция отсутствовала. Всех первокурсников и уже учащихся Академии завели в огромный зал, где стены состояли из хрустального стекла. Присутствующие словно были не в помещении, а парили на вершине горы, окруженной водной гладью. Юные создания с замиранием в сердце разглядывали атмосферу: расписной потолок, походивший на небо с облаками и звездами, длинные столы с пурпурными скатертями, но пока пустующие без яств и напитков, но больше всего приковывала внимание сцена.

Она находилась в центре зала, имела круглую форму и была полностью покрыта газоном. Именно свежей травой и пахло внутри Академии, свежий душистый аромат завораживал. Посреди сцены стояла ничем не примечательная тумба, к ней уже шел высокий, статный мужчина, с разноцветными волосами. Азалия сразу приметила острые ушки незнакомца и поняла, что говорить сейчас будет Мираклий Мел, директор Магнилиума и по совместительству эльф.

– Дорогие студенты! Счастлив приветствовать вас в стенах Академии! В этом году наши ряды пополнились всеми представителями Безоблачного Королевства, чему я несказанно рад! – завел речь Мираклий.

– Ева, может, это твой папочка? – прошептала Тара, начиная скучать от официальной части линейки.

– Тише! – шикнули в одно время Азалия и Ева.

Директор в свою очередь от приветствия перешел к рассказам о курсах в Магнилиуме. Девочки уже предварительно ознакомились с ними, но готовы были послушать еще раз, чтобы точно определиться с выбором.

В Магнилиуме было несколько факультетов. Факультет ментальной магии, на котором изучали ритуальную магию, ясновидение, гипноз, звездочетство, гадания и эмпатию. Археологический факультет, где главенствовали картография, алхимия, врачевание, бытовая магия, археология, токсикология. Факультет искусств, который больше всех подходил Таре, если бы она захотела учиться, где преподавали магическую музыку, живописную магию, тайнопись, мифологию, проклятия и метаморфизм. Азалия заприметила Факультет боевых искусств, ей ближе всего подходили дисциплины о технике владения оружием, единоборство, демонология, метаморфмагия, телекинез, регенерация. В Магнилиуме нашлись и общие занятия: заклинания, световая магия, зеленая магия, органика, анимагия, генеология и магия порталов. Ева единственная, кто метался и не мог определиться, куда пойти учиться.

– Разнообразие народов и рас в этом году заставило нас изменить правила церемонии посвящения. Обычно определить курс студенту помогал выбор тотемного животного, но сейчас мы решили отойти от этой устаревшей традиции. Вы сами сможете написать желаемые дисциплины, а после получить соответствующие мантии, – гласил директор.

После его слов сотни маленьких птичек, похожих на канареек, прилетели к первокурсникам в ожидании, пока те напишут на бумажках факультет и прицепят к маленькой лапке.

– Ну же! От чего такая нерешительность? – Тара подталкивала Еву, не понимая замешательства подруги.

Азалия, наоборот, чувствовала оголенные нервы подруги на себе. Это у них с Тарой жизнь не изменится от выбранного курса, а Ева давно мечтала учиться в Академии, поэтому выбранный факультет станет квантовым знаменателем ее судьбы в грядущем году.