Сделка
– Знаешь, я уже близок к этому…
Прекратив смеяться, я внимательно посмотрел на него.
– Помнишь, я говорил тебе, что очень хочу начать интересно писать и наконец стать популярным писателем. Чтобы меня читали, мною восхищались, чтобы я стал эдаким русским Стивеном Кингом.
«Ещё бы не помнить, как ты меня тогда доставал».
– И однажды ночью я страстно этого пожелал. Я проговорил это даже вслух, желая от всего сердца стать лучшим, не имеющим конкуренции в жанре ужасов писателем. Это ведь моя любимая тема. Поэтому я и обратился… Знаешь, к кому?
От его взгляда с сумасшедшей убеждённостью, заговорщицкого тона хриплого голоса и осенившей вдруг за всем этим меня догадки, о ком он сейчас скажет, я почувствовал, что у меня начинает холодеть где-то под лопаткой.
– Я просто обратился к дьяволу, – просто и непринуждённо озвучил он вслух моё предположение. – Ведь все ужасы идут как бы от него… Он главный во всём этом, так ведь? И если он существует, он и подскажет, как мне писать о его приспешниках. Это было в ночь на двадцать первое июня. Я не выбирал специально эту дату, так само вышло…
Возникла пауза, в течение которой я обдумывал сказанное им. Разумнее всего мне казалось признать, что Александр просто свихнулся на почве своей одержимости стать «известным и великим». Но, скажи я сейчас так вслух, он снова обидится. А учитывая его сумасшедшее состояние, как бы мои резкие слова не подтолкнули его к каким-либо непредсказуемым действиям. Обряд жертвоприношения вон совершит или вообще до суицида дойдёт…
Надо было говорить мягче.
– Не боишься? Дьявола просить?
Впервые за время нашей встречи Саша посмеялся. Смех был натяжным, хриплым, с придыханием.
– Ну, что за глупости… С чего мне бы его бояться? Душу я ему не предлагал. Прийти ему в этот мир, чтобы его уничтожить, я тоже не призывал. Я лишь попросил его, понимаешь? Взамен я буду популяризировать его и его служителей через свои книги. Тут, получается, взаимовыгодная сделка. Мир получит новые гениальные произведения, он ещё большую популярность, я получу призвание писателя. Все в выгоде. Кроме, конечно, всяких там зомбированных-суеверных… Но такие везде есть, которые не хотят думать, а живут средневековыми убеждениями.
Я смотрел на него, не понимая, осознаёт ли он то, что с ним сейчас происходит, или нет.
– Дьявол ведь коварен, и ты это сам знаешь.
Саша криво усмехнулся.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Для начала чтобы ты хотя бы посмотрел на себя со стороны. Выглядишь ты, откровенно говоря, плохо, я тебе уже это говорил. И догадываюсь, что недосып сказывается не только на твоём внешнем виде, но и на здоровье. Как ты себя чувствуешь, не расскажешь? Хотя бы вот взять крайнюю неделю.
Наступило молчание. Вокруг нас сновали люди, о чём-то спорили, делали заказы, пили, ели, выбирали книги. В ожидании ответа, чтобы первым не нарушить паузу и дать ему высказаться, я наблюдал за ними и уже начал уже прислушиваться к чужим разговорам.
– Чувствую я себя действительно неважно, – наконец сказал Саша. – У меня ведь есть работа, которую я не могу пока бросить. На выходных тоже либо работа, либо помощь родным, либо ещё какая-либо ерунда. Поэтому днем выспаться практически невозможно… Как и начать полноценно спать по ночам. Что-то мне не даёт просто дойти до кровати и лечь поспать. Как только наступает полночь, меня тянет писать, у меня появляются новые идеи, руки сами печатают на клавиатуре, это какие-то чудеса. Я просто не могу остановиться!
Последнюю фразу он произнёс слишком громко, от чего на нас обернулись посетители магазина. Я еле заметно поднял перед Сашей ладонь, показывая, что надо быть тише. Он послушался и снова продолжил обычным тоном.
– Зато я получил талант и возможность писать. Начинаю получать известность. Я становлюсь знаменитым писателем, между прочим, – Александр улыбнулся, и его широкая улыбка на дёрганом, усталом и измученном лице выглядела оскалом сумасшедшего. – Ты знаешь, что скоро выходит моя книга в издательстве? И не в какой-то там полуподвальной сомнительной компании. И не за мой счёт книга выходит, между прочим, а за счёт этого самого издательства.
Он ждал, что я похвалю его. Ждал, что я скажу, какой он молодец, как я горжусь дружбой с ним и буду в дальнейшем всем рассказывать о своём знакомстве с именитым писателем. Наверное, так и нужно было сказать, это ведь подбодрило бы его, возможно, дало бы силы и поддержки. Он ведь вон какой измученный сидит напротив меня.
Но я не стал этого говорить.
– Всё это, конечно, здорово. Все эти твои успехи. Но сколько это ещё продлится? Договорённости с дьяволом ещё никому в истории не шли на пользу. Как и отсутствие полноценного сна на протяжении долгого времени.
– Ерунда, – отмахнулся Саша. – Я заработаю известность, издам пару-тройку книг и возьму себе полноценный отдых. К тому времени у меня уже не будет надобности в моей работе, я начну зарабатывать со своей писательской деятельности. У меня будет свободный график. И если я так же смогу писать только по ночам, то днём я уж точно смогу отсыпаться.
– Если ты сейчас не можешь остановиться, то вряд ли остановишься и потом. Кстати, а о заработке с книг ты попросил дьявола?
Александр бросил на меня испуганный взгляд, но быстро взял в себя в руки, засмеялся и встал.
– Ты просто завидуешь. Но я не держу обиду, тебе ведь не так везёт, как мне. Я приглашу тебя на свою книжную презентацию, когда она будет.
Спорить было бессмысленно. А как общаться с сумасшедшими людьми (а про себя я уже так и называл его), я не имел опыта. Да и не останавливать ведь его, чтобы переубедить.
– Короче, береги себя, – всё, что успел я сказать ему напоследок.
Он криво усмехнулся, пробормотав себе под нос что-то издевательское вроде «Хм! Береги…», и протянул мне напоследок руку.
Руки у него по-прежнему слегка дёргались.
7
Прошло ещё полгода. Я вспоминал о своем друге всё реже, в основном только когда встречал публикации о его новых книгах или интервью с ним в интернете. Было понятно, что популярность нового молодого писателя в городе и стране росла. Но в подробности его творчества я больше не вдавался.
Он позвонил мне сам. Первое, что меня поразило, – его голос. Ещё более хриплый, как будто с некоторым даже посвистыванием на стороне, он теперь уже совсем был не похож на тот голос Саши, который я знал. Даже после того, как разговор закончился, я сомневался, с ним ли я поговорил. Выдавала и обнадёживала только его манера общения.
На презентацию его собственной книги приглашения не было. Зато было предложение вновь встретиться и пообщаться, правда, в кофейне незнакомого мне района, где он сам и жил, и именно поздним вечером этого же дня.
Изменился не только его голос, но и внешний вид. Когда я зашёл в заведение, я даже не сразу его узнал. Но в пустующей кофейне с отсутствием вообще каких-либо людей, кроме нас двоих и бармена за стойкой, больше никого не было.
Саша как будто постарел лет на пятнадцать или двадцать. Вид ещё более измученный, а одежда грязная, имевшая вид убогости и неряшливости. Лицо теперь имело какой-то уже землистый оттенок, а глаза были будто налитые кровью. На этот раз в них читалась только обречённость и страх.
– Я… Я не могу остановиться, – прохрипел он вместо приветствия, когда я подошёл и присел напротив.
– Слушай, может, тебе к врачу…
– Я не могу остановиться, – сказал он снова, не обращая внимания на мои слова. Затем ненадолго замолчал и быстро продолжил: – Ты был прав. Нужно было тогда остановиться. Я практически не сплю. И теперь меня начали посещать герои моих будущих книг, я уже получаю истории от них самих.
Я вздрогнул. «От них самих?» Вурдалаки, бесы, домовые, призраки и прочая нечисть – это ведь его герои всех последних произведений?
– Они сами приходят ко мне и диктуют подробно сюжеты, – как будто читая мои мысли, продолжил Саша. – Всё это происходит ночью… Я не боюсь, у меня просто нет сил бояться. Головные боли не проходят, жуткая слабость, я еле хожу на работу, не понимая, почему меня до сих пор не уволили.
– Тебе нужно остановиться, – остановил я его торопливую речь, начиная перенимать его беспокойство. – Сними отель, поживи там без компьютера и телефона. Хостел сними, чтобы отпугнуть всех твоих новых «друзей» присутствием посторонних живых людей…
– Я пробовал, – не дожидаясь окончания предложения, ответил он обречённым голосом. – Но не записывать сюжеты и не оставаться одному ночью мне теперь невозможно. Поднимается температура, тебя раздирает всего изнутри, ты не можешь сидеть на одном месте… Начинает лихорадить, как будто происходит ломка у наркомана, что ли. Этого не передать словами.
Возникла пауза, в ходе которой я судорожно думал, как ему сейчас помочь. И хотя было стойкое ощущение, что он не так просто меня позвал, я всё же озвучил решение.
– Поехали в больницу, прямо сейчас. Тебя положат на обследование и…
– Он подсказал мне одно из решений.
Я замолчал, и мы некоторое время смотрели друг на друга.
– Он сказал, что есть возможность дать мне перерыв.
Снова пауза. Я по-прежнему молчал, внимательно слушая и не понимая, что он имеет в виду на этот раз.
Не дождавшись от меня ответа, он продолжил:
– Нужен ещё один желающий.
Я вдруг почувствовал, как у меня начал выступать холодный пот. Так вот оно что. Он хочет и меня завлечь в свое сумасшествие. Чтобы замедлить своё угасание и максимально продлить свою жизнь.
– Ты не понимаешь, – начал снова тараторить он, когда услышал мой отказ. – Можно договориться по-другому, если тебя не будут устраивать эти условия. Ты выберешь то, что тебе нужно, получишь то, что давно хотел! А заодно можно и меня будет спасти. Я ведь уже чувствую, что погибаю. Моё здоровье не выдержит больше бессонных ночей… Я уже не могу. Помоги мне. Пойдём ко мне домой, мы вместе обо всём с Ним договоримся. Ночь уже скоро наступит…
– Нет, извини. Можешь предложить это кому-нибудь другому, но я точно не собираюсь заключать подобные сделки.
– Ты единственный, кто знает эту историю с самого начала. Сейчас мне уже мало кто поверит, сочтут сумасшедшим. Или ты предлагаешь мне искать желающих по объявлению? – он едко усмехнулся. – Ты знаешь, что это правда, ты однажды поверил мне. К тому же разве ты сам не хочешь стать знаменитым писателем?
Я вздохнул.
– Такой ценой – точно нет.
– Пожалуйста, – на его глазах выступили слёзы. – Выручи меня. Я увидел в тебе друга, не бросай меня в беде. Я же погибну… Я чувствую, что погибаю.
Моё сердце сжалось от жалости к нему. На мгновение у меня появилась мысль: может быть, и вправду пойти с ним?
И тут же я ощутил присутствие кого-то или чего-то за своей спиной. Будто кто-то прошёл сзади и остановился рядом. Я резко обернулся, но возле меня никого не было. Кофейня была пуста. Даже бармен, одиноко скучающий без посетителей, вышел на улицу на перекур (в сумерках через окно был виден огонёк его сигареты). Либо кто-то находится рядом с нами, либо я уже начинаю сходить с ума вместе с Сашей. Как будто всего этого было мало, мой собеседник вдруг жутко прокомментировал моё испуганное озирание по сторонам.
– Он тоже ждёт ответа. Он ведь теперь всегда рядом.
Это стало последней каплей. Находиться рядом уже было чревато последствиями. Встав из-за стола, как делал в своё время этот писатель ужасов, когда хотел закончить разговор, я произнёс:
– Нет, никаких сделок. С тобой я никуда не пойду. А тебе я последний раз предлагаю. Либо я сейчас вызываю такси и мы едем в больницу, либо – прощай.
Но тут он проявил невиданную активность. Резко приподнявшись над столом, Саша, вдруг схватив меня за рукав куртки, с силой притянул меня к себе, так что я чуть не упал.
– Твой отказ может Его огорчить. Ты можешь так и остаться бездарностью на всю жизнь. И это лучшее, что может с тобой быть…
Его хриплый голос стал зловещим, а изо рта пахнуло какой-то мерзостью. Когда я на мгновение оказался близко к его лицу, меня вдруг отдало жутким холодом и запахом сырой земли. Не было сомнения, он начинал гнить, гнить изнутри. И всё указывало на то, что дни его сочтены.
– Да пошёл ты! – я ударил его в плечо, чтобы он отпустил мой рукав. Удар был средним, всю силу я применять не хотел. Но этого было достаточно, чтобы он отпустил меня и откинулся на спинку стула.
На шум в заведение забежал бармен. Но к нам подходить не стал, так и остался рядом с дверью, вопросительно глядя на нас. Я поднял ладонь, как бы говоря ему «всё нормально, разберёмся сами». К тому времени агрессия у писателя пропала, и теперь он вновь принял слезливое выражение лица.
– Та, что, вызываю такси? – голос мой стал жестким.
– Нет, это не поможет. Лучше пойдём со мной. Помоги мне, пожалуйста, – промолвил он, хоть и понимал, что я никуда с ним не пойду. Затем просто закрыл голову руками и уже тише проговорил: – Пожалуйста…
Я развернулся и пошёл к выходу.
8
Нельзя сказать, чтобы меня можно было отнести к пугливым людям и уж тем более относить к суеверным личностям. Но, признаться честно, в ту ночь, после последнего нашего разговора с Сашей, я не без испуга ждал прихода его покровителя, с которым он заключил свою сделку.
Однако ни в ту, ни в последующие ночи ко мне никто не приходил. Я спал спокойно, как всегда, не тревожимый даже страшными снами.
Уже спустя некоторое время после публикации я увидел в одном из литературных интернет-сообществ заметку о смерти писателя Алекса Мора. Как ни прискорбно, но удивления не было. К этому всё и шло. И хотя официальной причиной смерти значился инсульт, я понимал, что это всего лишь официальное заключение, которое в любом случае должно быть.
Некоторые люди в комментариях под публикацией рассказывали со слов каких-то там своих знакомых, что «Алекс был очень фанатичным в своём творчестве, очень работоспособным, и это его сгубило». Остальные поддакивали, хвалили его за книги и упорство, за то, что он не пожалел своего здоровья ради того, чтобы оставить в мире максимум своего творчества (несколько его книг должны были быть уже опубликованы посмертно).
Разумеется, я не стал рассказывать кому-либо правду. Не поверят, да и есть ли смысл порочить посмертно имя писателя. Даже в этом рассказе я специально изменил его имя и творческий псевдоним. Пусть останется в памяти людей с хорошей стороны, а не с той, с какой увидел его я.
