Маша и Шерхан
Впрочем, проблема отоваривания советского рубля касалась меньшинства списочного состава колхоза. Большинство, как и прежде, во времена Хрущева и Брежнева, предпочитало кормиться с приусадебных хозяйств. Проблему наличных средств, выдаваемых в зависимости от количества личных трудодней в колхозе, они решали, вывозя излишки собственной сельхозпродукции на сельские и городские рынки. А еще при малейшей возможности ими воровалось все, что не было заперто на прочный замок. Это было проще.
Перестройка не давала ожидаемых скорых плодов. Башлык, так и не вкусивший плоды титанических усилий Никиты Сергеевича Хрущева и Леонида Ильича Брежнева, полагал, что и на этот раз все закончится крахом. Может, Башлыку не везло на начальство, особенно высшее?! Но с этим ничего нельзя было поделать. Башлык вряд ли был одинок в своем невезении. Автору повести еще в юности, в годы службы в Советской Армии, пришлось расстаться с последними, может быть, иллюзиями о богоизбранности начальствующих лиц.
***
«Ввиду наличия на носу очков, меня определили служить в строительный батальон. (Как говорили тогда – «королевские войска»). Два года прослужить на Южном берегу Крыма – разве это не подарок судьбы?! Ее подарки не ограничились только этим.
Художник части ко дню прибытия нашем команды благополучно «отрубил» свои два года. Поэтому мне, незадачливому абитуриенту архитектурного факультета (подвела нелюбовь к математике), на первых порах, в отсутствие конкурентов, пришлось осваивать хозяйство мастера наглядной агитации и пропаганды. Я также между основными делами – рисованием лозунгов, плакатов, стендов и прочего, лепил из камней, ракушек и прочего доступного материала с помощью эпоксидного клея и цемента гроты и морские дворцы для аквариумов отцов – командиров. На меня также взвалили обязанности заместителя секретаря комсомольской организации части. Вести протоколы и прочие бумаги. В большинстве случае их надо было заполнять задним числом; ничего мне не мешало мне редактировать косноязычные в основном выступления комсомольцев.
Однако. Мне не понравилось теплое место художника части. Хотелось новых впечатлений, заедало ограниченное пространство места дислокации батальона, изматывал размеренный порядок жизни. Начальство пошло мне навстречу: мне дали в руки большую лопату и намекнули, что избавиться от нее можно после получения звания «младший сержант» и назначения на должность командира отделения – руководителя строительной бригады. У меня получилось. Более того. Я стал сержантом и заместителем командира первого взвода роты. Как? Это отдельная история. Ну а пока что в один из прекрасных летних крымских вечеров я привел роту со строительного объекта в часть. Как и положено, доложил дежурному по части, капитану третьего ранга Чайке: «Первая рота в составе… прибыла в часть с объекта… Замечаний от комендантского патруля не поступило. Замком первого взвода… Разрешите идти?».
Чайка, как и большинство офицеров нашей части, списанный с линейного корабля и продолжавший выслугу лет в нашем батальоне, являвшимся структурной единицей строительного управления Черноморского ВМФ, носил, тем не менее, китель морского офицера. И когда он, задержав меня, предложил написать рапорт на имя командира роты и объяснить: «Почему сержант… явился в часть выпившим?», мне он показался черным мешком, наполненным доверху отборной картошкой. (Меня и сейчас коробит полнота, так скажем, некоторых старших и высших офицеров).
Но «делать было нечего – дело было к вечеру». Грех-то был: собрался узкий круг сержантов роты и в очередной раз распробовал букет одного из марочных вин Крыма. К окончанию службы, вопреки кажущимся ожиданиям адептов трезвого образа жизни, мы не спились. На дегустацию, так скажем, вин отводился один день недели, другие дни были заняты (имеется в виду свободное время) накачкой мышц. Собственно, спортивного городка у нас не было; нам не требовалось сдавать минимумы на полосе препятствий и многое другое, имеющее отношение к строевому солдату, но своими силами примитивный турник, параллельные брусья мы соорудили. Ну, а командир части расщедрился и выделил нам комплект гирь. Особую вину за собой я не чувствовал, но надо было выбираться из щекотливой, мягко говоря, ситуации. Я решил, что докладная записка будет построена в рамках легкого трагифарса: «Я, имярек, собираю коллекцию марочных вин для своего отца, желающего улучшить качественные характеристики домашнего вина. Понимая, что, будучи старшим сыном, мне придется после службы в армии исполнять роль подмастерья, я решил заранее помочь отцу в выборе наиболее лучших сортов для новых купажных вин. Пока что рекомендую остановить свой выбор на таких-то сортах винограда (далее шло перечисление основных вкусовых характеристик ряда вин, что заняло у меня почти страницу из двухстраничной докладной). А по таким-то маркам я воздержусь (далее шла короткая характеристика не понравившихся мне вин). На этом пока дегустация завершилась, предстоит отдать должное таким-то сортам вина (далее – короткий список). Обязуюсь в дальнейшем ограничиться официальной оценкой непродегустированных мной вин».
Командир роты, собственно, не дурак выпить, был до глубины своей офицерской души оскорблен такого рода докладной. Очевидно ожидая, что командир части разделит его чувства и «припаяет» мне своей властью, как минимум, пять суток гауптвахты, он обратился к нему. Наверное, не будь тогда подготовки к комсомольской конференции Черноморского ВМФ, на которую я был избран делегатом от части, моей докладной дали бы ожидаемую капитаном-лейтенантом Ярошем оценку. Замполит командира части передал мне слова капитана второго ранга Ольшанского, командира части: «Не шалить… готовиться к выступлению на конференции». А твою докладную он сохранит, для поднятия духа в минуту уныния, было сообщено дополнительно мне…».
***
Что же делать с начальством? На этот вопрос существуют разные ответы. Можно задобрить. А еще можно обмануть. Можно наладить взаимовыгодное сотрудничество. Есть, конечно, вариант полной аннигиляции сильных мира сего: революция, например. Существует и такая форма смены власти, как выборы. Но в рассматриваемое нами время в основе своей ничего не оставалось, как дать взятку начальству или самому откусить большой кусок от гигантского государственного пирога, что принадлежал начальству. Башлыку надо было исправно пополнять второй мешочек с золотыми монетами, что лежал вместе с первым мешочком с золотыми монетами в укромном местечке его родового дома. Страсть к желтому металлу Башлыку привили в детстве. Над колыбелью будущего Башлыка мать повесила массивное золотое ювелирное украшение. На безопасном расстоянии от ручек малыша. Но так, чтобы привлечь внимание его глаз. Это было правилом для некоторых местных семей. Пусть с младых лет дитя тянется к материальному благополучию. А что еще, как не золото, являлось его наиболее реальным символом в описываемые нами времена?
Раз разговор зашел о золоте, упомянем и глухие слухи, связывавшие род Башлыка с криминальным золотом, а еще с золотом последнего бухарского эмира Саида Алимхана. Кстати, версия нахождения отцом Башлыка части сокровищ Саида Алимхана исходила из давнего предположения о том, что караванов с золотом и другим драгоценным скарбом у бывшего правителя бухарского эмирата было три. Первый караван ушел в Афганистан через Узбекистан, второй – в Афганистан через Таджикистан, а третий в Афганистан через Туркменистан. По дороге часть сокровищ была запрятана в различных местах, отделенных друг от друга солидным расстоянием. Говорят, что некоторые местные жители потратили лучшие годы своей жизни на поиск золота Саида Алимхана. Во время студенческих летних каникулов отец Башлыка в составе группы друзей-сокурсников облазил все доступные человеку на то время пещеры и ущелья в родных горах. Говорили, что его острый глаз уловил кое-что в одной из местных пещер. Но молодой самодеятельный археолог был тот еще мастер проворачивать дела, не требующие огласки. За золотом эмира он, говорят, вернулся зимой, когда горные перевалы доступны только путнику на лошади.
Что бы там ни было, как говорится, злые языки хуже автомата (который стреляет пулями), у Башлыка действительно было золото. Тяжелый мешочек с николаевскими червонцами, переданный ему отцом в канун предсказанного им дня собственной смерти, так и не был открыт. Башлык не удосужился узнать ни количество монет, ни какие из них империалы, а какие полуимпериалы. Само наличие отцовского золота грело его душу Жесткий, немногословный, но справедливый отец был рядом с младшим, самым любимым сыном и всегда был готов протянуть руку помощи. И после своей смерти тоже.
Но пора было стать настоящим мужчиной и самому завести мешочек с золотыми монетами. Эта мысль посетила его давно. И начала реализовываться в год его вступления в должность председателя коллективного хозяйства имени Ленина. Как и в любом другом советском хозяйстве, у него существовали резервы для личного обогащения. Это неучтенные государством площади поливных и богарных земель, нецелевое использование части площадей, отводимых под производство плановой сельскохозяйственной продукции. Это были колхозники, в части своей проводящие драгоценное рабочее время за прилавками в колхозных рынках в качестве реализаторов излишков продукции собственных и чужих приусадебных участков. Это были представители местной торговли и сферы оказания платных услуг. В последние годы в число данников Башлыка вошли и руководители кооперативов.
Естественно, это и многое другое, что входило в понятие «теневая экономика» в Советском Союзе, нужно было умело поддерживать. Уютная тень, которую давало большое развесистое дерево, невозможна без периодического полива и подкормки, а также защиты от многочисленных сельскохозяйственных вредителей. Ответственную роль надежной «крыши» для местных дельцов Башлык исполнял исправно. Доходы, что исправно поступали с крупных и мелких колхозных рынков страны, от кооператоров и других участников теневой экономики в малой части шли на приобретение николаевского золота, а в большей части – на взятки нужным, имеющим властные полномочия, людям. Но темпы пополнения второго мешочка с золотом не устраивали действующего председателя коллективного хозяйства имени Ленина.
Впрочем, само время шло навстречу Башлыку. Открылся канал поставки неучтенной сельскохозяйственной продукции в Сибирь. Косвенно помогли два жителя Прибалтики, приехавшие на экскурсию по туристической путевке для знакомства с историческими примечательностями стран Средней Азии. Они выбрали время и для встречи с ним. Кто-то из давних недругов рассказал им о Башлыке. И об его золоте тоже.
Так откуда появилось родовое золото? Происхождение первого мешочка с золотыми монетами, скорее всего, объяснялось наличием очень доходного места работы у отца Башлыка. Через его заготовительный пункт проходило не только множество голов крупного и мелкого рогатого скота, а также свиней. Оно затем оправлялось не только на местные государственные мясокомбинаты, но и на колхозные рынки региона, а также в столицу страны. Речь шла о сотнях и тысячах тоннах мяса. Пусть и в живом весе. В круг обязанностей отца Башлыка входили вопросы заготовки самого широкого спектра сельскохозяйственной продукции. Далеко не всегда она учитывалось государственными органами.
Как бы там ни было, но визит двух прибалтов с предложением продать им за новенькие советские деньги золотые империалы и полуимпериалы старой российской чеканки, Башлыка крайне насторожил. Тогда он еще раз задумался о будущем своих детей. Что-то копилось на далеком горизонте. Грозовые тучи обещали очень сильные дожди, которые в рассматриваемой нами местности превращались в страшные по своей силе сели. Их никто и ничто не могло остановить. Все, что было на пути селя, уносилось чудовищным грязевым, с вкраплениями валунов, трупов коров и прочего, потоком.
Гости из Прибалтики что-то предчувствовали. Наступало время крупных перемен. Надо было обеспечить собственную благополучную старость и безболезненное вступление семей 13 детей в приближающиеся неизбежно как весенняя гроза новые времена. Он через хороших знакомых по учебе в Академии общественных наук в Москве решил начавшую беспокоить его проблему реализации неучтенных объемов сельскохозяйственной продукции в России. Надежный конвейер, что также включал его старшего сына, на время выехавшего в Иркутск, начал свою деятельность.
Все эти соображения в одно мгновенье промелькнули перед его мысленным взором. Хорошо сохранившиеся волосы на голове Башлыка встали дыбом. Его охватил страх за младшую, самую любимую дочь, жену Шерхана. «Попробуем отвлечь болтуна. Хозяйственный расчет ему нужен…».
При всей своей внешней суровой непоколебимости – представьте себе одиночную гранитную гору на фоне бесконечных земляных увалов – Башлык умел идти на компромиссы. Этому его научила жизнь. В студенческом городке он как-то остался один на один с разъяренной шайкой местной молодежи. Убегать было не с руки. Под его ногами лежал Одил, сокурсник. Собственно, его обидные замечания в адрес столичных парней, сам он был из провинции, сопровождаемые решительными движениями его кулаков, на первом этапе конфликта сыграли роль детонатора. Не успели они пройти и нескольких метров, как их окружила решительно настроенная толпа, первой взявшаяся за Одила.
Единственное, что, пожалуй, тогда спасло его и Одила, – это решение пойти на компромисс. На первой стадии конфликта следовало успешно сымитировать драку. Для молодого Башлыка, в Ташкенте серьезно увлекшегося восточными единоборствами, в этом был определенный момент истины: ответ на вопрос одного из друзей, в отличие от него, не изменившего боксу: «Балет ваши схватки. Или я не прав?».
Между тем вперед выдвинулся глава, или как сейчас сказали бы бригадир шайки. Это в ответ на сознательно брошенное замечание: «Кишка тонка один на один?». На первых порах тут же начавшейся драки будущий Башлык парировал удары – уклонялся, ставил блоки – длинные руки и ноги, а также высокий рост в этом ему хорошо помогали, но ситуация грозила выйти за предложенные мной рамки. Опешивший было бригадир, как понял юный Башлык, решился бы и на подключение своих бойцов.
А они только ждали команду: в руках половинки кирпичей, булыжники; начнут метать, хотя бы один из снарядов попадет в цель, как не увертывайся. А бежать-то некуда: под ногами бесчувственное тело Одила… И он принял решение: пропустить хотя бы часть ударов бригадира, время-то работает на него. Он сблизил дистанцию и, хотя продолжал ставить блоки против ударов ногами, почувствовал на своих плечах, лице удары кулаков… Между делом юный Башлык продолжал диалог с бригадиром. На этот раз он выбрал, как мне показалось, беспроигрышную тему – военную учебку. Юный Башлык громко льстил неведомому сержанту, воспитавшему такого бойца…
Время действительно сработало. Драку, сопровождаемую оглушительным диалогом будущего Башлыка и бригадира, остановили прохожие – почтенные жители той же махали – жилого квартала, откуда и примчалась шайка.
Одил, впрочем, пал жертвой своего взрывного характера. Позже. В родном городе его остановила раз и навсегда «пика» – самодельный нож местного хулигана. Но это будет потом, через какие-то пять-шесть лет. Ну, а пока что «миазматический бровеносец», так юный Башлык называл Одила на первых порах, когда густобровый, высокий, симпатичный парень доставал его своими разбросанными в комнате общежития нестиранными носками – их густопсовый запах был невыносим, шёл, пошатываясь по дорожке, ведущей к студенческому общежитию. И предлагал ему выломать доски из скамейки, чтобы дать «ответку» с «обороткой» «заборзевшим» столичным парням.
Так что решил противопоставить неспокойному новому главному экономисту председатель хозяйства? Поможет ли ему в очередной раз компромисс?
Башлык открывает одно из отделений письменного стола, в руках у него появляется ключ необычной формы. Затем он встает и подходит к массивному сейфу, представляющего собой часть громадного шкафа, обделанного панелями из горного ореха, и открывает его ключом. Башлык вынимает из глубины сейфа два предмета.
– Мне показалось, что тебе рано показывать данные раритеты, – говорит он Шерхану. – Но я ошибался. Гляди внимательно. В наше время мало кто может их увидеть. Это серебряный рупор. Еще совсем недавно с его помощью собирали колхозников и проводили собрания. Сейчас такой нужды нет. У нас есть собственная связь, можно даже селекторное совещание организовать. С участием представителей самого отдаленного отделения колхоза. Того самого, что расположено в горах. Главное – времена другие.
– Однако. – Башлык повышает свой голос. – Никакие времена не отменяют принципы единоначалия и личной ответственности руководителя. Надо будет и серебряный рупор, как это было в годы войны, послевоенной разрухи, становления хозяйства в качестве многоотраслевого сельскохозяйственного комплекса, призовет колхозников под победные красные знамена. – Башлык понижает голос. – А еще я хочу показать тебе рубиновую плетку. Обыкновенная плетка из бычьей кожи с рукояткой из горной арчи. Каждый председатель нашего коллективного хозяйства считал своим долгом вставлять рубин, напоминающий каплю крови, в рукоятку плетки. Последний, девятый по счету, драгоценный камень, мой. Он тоже с наших гор. Мы его называем лал. Если быть точным, это благородная шпинель. Но остановимся на варианте «рубин». Чтобы нас понимали. Когда-то самых провинившихся членов коллективного хозяйства председатель сек рубиновой плеткой, не доводя дело до жестокого суда и отправки виновного по этапу в Сибирь или Дальний Восток. Сек до крови. Кстати, многим это помогало. Я этому непосредственный свидетель. Меня тоже секли, а потом и я сам сёк. Когда стал Башлыком. Бил я только виновных. Эта плетка сегодня не нужна. Перестройка. Гласность. Демократизация всех сфер жизни. Это установка центрального комитета коммунистической партии Советского Союза. Но была и есть нужда в справедливых решениях лидеров. Народ их всегда принимал и делал правильные выводы. Но вернемся к твоему вопросу о хозяйственном расчете. К чему это приведет? Если прислушаться к выводам некоторых реформаторов, нужно покончить с коллективными хозяйствами и отдать всю землю фермерам. Где они – готовые фермеры? Вопрос с кадрами – очень сложный вопрос. Разовью тему. Повсеместное внедрение рыночных отношений будет сопровождаться массовым сокращением штатов и резким сворачиванием социальных программ. Куда в этом случае девать тех, кто останется на обочине жизни? В ночлежки, как в Америке или Германии: за миской бесплатного супа? А если ночлежек нет? Пожилые люди раньше времени умрут. А молодые люди уйдут в банды. Я старый, но отнюдь не глупый. Посмотри передачи центрального телевидения, послушай наших ведущих политических комментаторов. Тебе все будет понятно…
В кабинете Башлыка сгущаются тучи. Он говорит все жестче и жестче. – Я в ответе за каждого члена колхоза. Они все мои дети. Меня поставили на эту должность не просто так. И спросят за каждую ошибку по всей партийной строгости. Я полагаю, что в своей работе ты не опираешься на выводы буржуазной науки, в корне противоречащей постулатам марксизма-ленинизма?!
Башлык со скрежетом меняет месторасположение бронзового бюста Ленина – одного из главных украшений большого рабочего стола председателя хозяйства. Теперь бюст смотрит на Шерхана. Это знак завуалированного вызова.
– Ни в коем случае, – отвечает новый главный экономист хозяйства. – Перестройка. Надо двигаться вперед. Такую задачу ставит перед нами генеральный секретарь Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза, товарищ Горбачев. Я цитирую по памяти. Память меня никогда не подводила. Вот что отмечал товарищ Михаил Сергеевич Горбачев в своем докладе на апрельском пленуме ЦК КПСС в 1985 году: «Нам надо, товарищи, глубоко и до конца осознать сложившуюся ситуацию и сделать самые серьезные выводы. Исторические судьбы страны, позиции социализма в современном мире во многом зависят от того, как мы дальше поведем дело». Далее руководитель нашей партии подчеркнул следующее: «Главный вопрос сейчас в том, как и за счет чего страна сможет добиться ускорения экономического развития». Чтобы выводы моей докторской работы были как можно более весомыми, я изучал иностранные источники. Понимаю, что вышел за рамки диссертации. Увлекся, виноват. Знание английского языка на этот раз мне помешало. Прошу прощения, но довожу ради общего блага до вашего сведения следующее. Как показывает один из главных выводов моей диссертационной работы, при повсеместном внедрении хозяйственного расчета улучшается дисциплина. Это означает, что многие колхозники перестают заниматься ремесленничеством, торговлей на рынках, другим второстепенным делом, и приступают к исполнению своих непосредственных обязанностей. Это получение высоких урожаев хлопка-сырца и пшеницы. Главным специалистам коллективного хозяйства, имеющим сегодня мизерные оклады, не надо будет отдавать драгоценное время подсобным хозяйствам…
Шерхан увлекается и ускоряет жестикуляцию рук. Со стороны это начинает напоминать воздушную мельницу. Кажется, вот-вот она взлетит к потолку, а потом вылетит в окно. И будет летать над колхозниками, призывая к уму, чести и совести, а также к хозяйственному расчету. Пока участковый инспектор, милицейский старшина Хасанбай, участник второй мировой войны и заслуженный работник СМЕРШа, с криком: «Получай, враг народа!» не собьет летающую мельницу метким выстрелом на землю из табельного оружия, пистолета Макарова. Башлык хочет остановить увлекшегося нового главного экономиста, но это у него не получается. Шерхан не видит или не хочет видеть предостерегающих взмахов рук Башлыка. Он продолжает свое выступление:
– Наконец, коллективное хозяйство за счет дополнительного дохода может себе позволить организовать переработку сельскохозяйственной продукции, расширить сферу платных услуг. Почему не организовать прием туристов, в том числе иностранных? А что мешает нам запустить линию по производству расфасованных лечебных трав, гранатового сока? А наше мумие, а наш не менее знаменитый мед? А наши родники? Осталось немногое. Это построить современную гостиницу, организовать производство сувенирной продукции, привлечь иностранного партнера для открытия фармацевтической фабрики, предприятия по розливу столовой и лечебной минеральной воды. Пора решать вопросы рационального использования природных ресурсов. Я тоже большой поклонник наших знаменитых баранов. Но если не остановить наших животноводов, в горах скоро не останется ничего зеленого. Только скалы и ущелья, а также рукотворные овраги – неизбежное следствие эрозии почвы, потерявшей защитный зеленый покров. Наши бараны уже заходят на территорию государственного природного заповедника. Аральское море уже потеряли. Надо ли ждать природной катастрофы в наших горах, откуда берет свое начало главная река нашего региона, Кызыл Дарья? А главное заключается в следующем. За счет уменьшения площадей под хлопчатником при сохранении плановых объемов заготовки хлопка можно расширить площади под пшеницей. Колхоз, я знаю, когда-то славился большими урожаями не только хлопка, но и колосовых культур. И сам обеспечивал пшеничной мукой колхозников, без всякой нормы и очередей, перерабатывая зерно на собственных мельницах. Я уверен, что при внедрении повсеместного хозяйственного расчета можно будет отказаться от импорта зерна колосовых культур в масштабах всей нашей страны. Разве это правильно продавать газ и нефть за рубеж, а потом на полученную валюту завозить зерно из США и Канады? Цены на сырьевые ресурсы подвержены резким колебаниям. Налицо катастрофическая зависимость от мирового рынка, политической конъюнктуры и биржевых спекулянтов. Мы стоим на пороге страшных перемен. Золотой паритет мировых валют отменен, цены на энергоносители падают, голову поднимают уголовники и националисты. Можно ли остановить процесс, ведущий нас в пропасть?
Башлык про себя: «Мне говорили, что мой младший зять увлекается философией. Но не настолько же?!» и вслух:
– Стоп! Стоп! Ты что себе позволяешь? Все твои выводы противоречат положениям марксизма-ленинизма!
Башлык, наконец, обрывает монолог Шерхана. И продолжает далее сам.
– Они гласят о преимуществах крупного товарного производства, примате коллективного интереса, важности планового начала. Но не буду читать тебе лекцию по политической экономии. Пока я председатель колхоза – никаких новшеств без утверждения сверху не потерплю! И меньше болтай о преимуществах рыночной экономики. Тем самым ты восхваляешь капитализм и мажешь черной краской социализм! Если следовать твоей логике, нужно менять все. Каким образом? Революция, что ли? И ты надеешься уцелеть в жерновах истории? Никому и никогда не повторяй того, что ты мне сказал. Иначе тебя посадят в тюрьму! Что будет с моей дочерью, моими внуками?
Башлык громко стучит кулаком по столу.
– Заруби мой категорический запрет на своем любопытном носу! Ты знаток английского языка, помоги Марии Ивановне, директору нашей школы и по совместительству одной из ведущих актрис нашего колхозного театра. Она исполняет роль Джульетты. Ты будешь Ромео. Ты также будешь помогать другим артистам, раз так хорошо знаешь английский язык. Такую задачу поставило вышестоящее руководство. Будь моя воля, я и близко не подпускал бы иностранные драмы к нашему театру! Что у нас мало своих советских пьес?! Которые славят социалистический труд, социалистическую дружбу народов, доказывают нерушимость границ нашего социалистического Отечества, убедительно показывают плачевный уровень жизни трудящихся в капиталистических странах…
