О себе 21-го века. Сборник стихотворений

0.7. «О себе».

«Сколько горя причинили нам несчастья,

которые никогда с нами не случались».

Томас Джефферсон.

      0.7.1. «О любви».

Ему женщина только для секса нужна,

Остальное всё может он сам.

Хочет с женщиной одной он вместе жить

И не хочет отдавать её вам.

Хочет, чтоб только с ней секс был у него,

А у ней – только с ним, – без измен;

И от женщины этой, чтоб не было проблем,

А, чтоб свои – она решала сама.

Секс – взаимный ведь кайф. Так чего же ещё?

И зачем приставать, нависать?

Нужно жить в одном доме, не отказывать в сексе,

И ни к чему друг дружку не принуждать.

Только женщин таких ведь не сыщешь совсем,

Потому что их просто ведь нет.

Не хотят жить спокойно с мужчиной они,

А хотят «под каблук загонять»:

Свои просьбы дают, постоянно кричат,

Шантажом занимаются вечно,

Угрожают ему они не давать,

Не дают, а себя они сами удовлетворят.

Этим нервы мотают ему и себе,

Ещё жадные очень – всё только себе:

Захотелось энергию выплеснуть вдруг –

Кабинет эмоциональной разгрузки стал им их друг.

Вот такая задача сейчас у него,

И решить её очень, совсем не легко:

Как из этой женщины такой

Сделать верную, самостоятельную, и чтоб был покой.

Он ведь её совсем ни о чём не просил,

Для себя у него уж хватает ведь сил,

На неё у него сил не хватает,

А свои она силы все «пропивает».

Постоянный то секс с партнёром одним,

Он во всём и всегда не заменим.

Быть лишь только с ним, жить лишь только с ним,

Это и есть любовь, если взаимно с ним.

А коль желания нет – не изменять,

То любви рядом уж здесь не бывать;

Если в сексе отказ – это уже не любовь,

И если партнёра напрягать – эгоизм свой ублажать,

Любовь это желание быть вместе.

Быть вместе, значит – рядом жить,

Жить вместе, заниматься сексом вместе,

Не изменять, не напрягать, – вот это всё и есть – любить.

      0.7.2. «О личности».

Информацию с детства я получал,

Составлял я её и о ней я мечтал.

И в процессе таком я всё осознавал,

И сознанием я себя накоплял.

А потом я и сам того не заметил,

Как в сознанье своём, я личность приметил.

Много свойств и отличий было у ней

От других личностей других людей.

Вот и мировоззрение вдруг появилось

У личности моей, и оно отличилось,

Очень сильно от всех других отличалось,

Это мной и другими легко замечалось.

В общем, личность росла, мировоззрение менялось,

Всё сильнее ещё от других отличалась.

И в какой-то момент стресс во мне проявился,

– Весь процесс, какой шёл, во мне изменился.

Личность вдруг пополам в момент разделилась –

И в сознании моём две личности получилось.

Вот, когда раздуплились они, что вдвоём

Живут в теле в сознании одном, –

Сразу стали они сопротивляться,

И тем самым, друг от друга скорей отличаться,

Отделиться хотели, но только – куда?

Ведь на двоих у них сознание с телом, одно. Вот беда!

Очень долго боролись друг против друга,

Аж три года. Примерно, приходилось им туго,

А сознанье от этого, только кипело:

«Крыша» рвалась, – психика болела.

В результате борьбы, надломы пошли –

«Крышу» у «пациента» напрочь снесли:

Ведь делиться далее личности стали –

Три, четыре, до пяти достигали.

Тут сознание стало сильнее писать,

А психика ему стала сильнее помогать,

Чтоб процесс, наконец-то, восстановить

И чтоб человеку дальше стало легче жить.

От писаний различных дело пошло

И пять этих личностей вместе свело:

Начали сразу сливаться слегка,

И дошло дело вновь до цифры два.

Стало личности две, но они уж не дрались,

А друг с другом всё чаще они соглашались.

Помирились они, но не объединились,

Зато одного мировоззрения меж собою добились.

Вот прошло ещё где-то два года всего, –

И объединение личностей ко мне наконец-то пришло.

Личность стала одна, но не нравится мне,

А условно я, её назвал – «отрицательной» вполне.

Вот, однажды добавил случайно я вдруг

Информацию в себя из книги, что дал мне друг, –

И заметил теперь я в личности своей, –

Прорываются слегка «положительные» качества в ней.

Прям, как знак «инь» и «янь», процесс тут пошёл –

Чёрное в белом, белое в чёрном нашёл.

Но «отрицательные» качества личности моей

Маскируют «положительные» от сознания скорей.

Личность стала меняться пока лишь слегка,

Вместе с нею работает тоже душа.

Но на полную тоже, если личность изменится, –

То снова пойдёт другая конителица.

Но до полного изменения ещё далеко,

Так как пока начинание положительных качеств

Не ушли далеко.

Надеюсь, – хоть до срединеыони дойдут –

И сравнятся с «отрицательными», а потом посмотрим тут…

      0.7.3. «О надоедаемом».

Мне всё постоянно надоедает,

Хоть время события часто меняет.

И каждое событие, случай, человек

Становятся мгновенно однообразными.

Мне надоедает: то, что я сейчас лежу,

Мысль о том, что снова скоро я пойду,

Всё однообразно, люди и другие,

А особенно мысли разные, любые.

Надоели аргументы, – «пудрят» мне они мозги,

Отовсюду говорят мне, мне их мысли не нужны;

Очень факты надоели – режут душу пополам,

И от них мне уж не деться, их полно и тут и там.

Надоела мне тревога, что сидит всегда в душе,

И как только «что-то», «где-то», – то вылезает она вне…

Надоело много чувств, негатив в себе несут:

Ревность, злость, обида, вера, скоро я от них взорвусь.

Надоела жизнь мне очень, это вечная игра,

Не возможно с ней покончить раз и навсегда,

Так как если я «свалю» – в класс назад я попаду,

И придётся мне опять эти уровни скакать.

Сильно гложат парадоксы, закрывая собой путь…

В лабиринте этом жёстком, тупиком они живут.

Страх и слабость надоели, из-за них я в минусах,

Но опасней всего сила, что сидит внутри – в мыслях.

Надоело всё вокруг, всё совсем – без исключенья.

Также надоело то, что мне всё уж надоело.

Быстро всё надоедает из-за этого всегда.

Смысл резко пропадает, из стремления летя.

Надоели мне понты, из-за них всегда в пути,

И слова мне надоели, волчьим воем, хоть кричи.

А проблемы уж совсем оборзели в раз, так, – семь,

Их решать я не желаю и не буду – не хочу.

Надоел я сам себе, сам себя всегда кумарю,

Сам собой быть не хочу и других не уважаю.

Надоело, в общем, – всё: всё, что есть и чего нет,

Надоело мне писать этот истинный бред.

0.7.4. «В погоне за правдой» или «Мания правды».

Мне всё с детства интересно было всегда,

Что и где как происходит, зачем и когда.

Я стремился очень к правде, хотел истину познать,

Это манией стало для меня, «твою мать».

Мать мне в детстве говорила: «Ты мне правду говори.

Я тебя ругать не буду ни за что, если признаешься ты».

О залётах я, о всех своих рассказывал ей,

Мать меня ведь не наказывала всё сильней и сильней.

Так я истинной увлёкся, так я к правде привык,

И она захлестнула меня в тот же миг.

Я за истиной охочусь, я за правдой бегу,

Только вот ни как догнать не могу.

Если кто-то мне нахально врёт прямо в глаза

И доказывает то, чего на самом деле нема, –

Я и сам сразу верю, – что-то клацает внутри,

Чувство появляется, – я говорю им: «Не ври».

Но это им не помогает, им на мои чувства наплевать,

Хотя в большом своём желании они могут и «начхать».

Фигарят ложь со всех сторон, куда не посмотри,

А я за ними не успеваю, мне хоть воем кричи.

А параллельно относиться к брехне, – я не могу,

Так как правда вызвала во мне зависимость и я не пойму,

Что же дальше мне делать, как мне с манией жить,

Как мне манию эту в себе победить?

Ведь я только тем и занимаюсь, – что за правдой гоняюсь,

Но я до конца с ней не справляюсь.

Когда только я услышу и почувствую брехню –

Сразу ищу способы узнать правду всю.

Я пытаюсь доказать, что мне врут, и я знаю,

Но ни кто с этим не соглашается и меня не понимает.

Им всё равно, что меня очень колбасит из-за лжи,

Но доказать я не могу, а для них это – плюсы.

Уже столько лапши весит на ушах,

И я не способен снимать её сам.

Сам себе я говорю: «На правду забей»,

Среди полной брехни ты выжить сумей,

Но я сам себя не слышу, – себе помочь не могу,

И за правдой постоянно во все стороны бегу.

Только я не успеваю, я один за ней стремлюсь,

А другие мне втирают свою ложь, я не ведусь.

Так как чувство разработалось сильно у меня

И стало работать в режиме «автопилота» всегда,

Меня брехнёй засыпают со всех сторон,

И у меня на поиск правды уже не хватает мозгов,

Но всё равно меня колбасит, остановиться не могу,

И из-за этого постоянно за правдой бегу.

В моих мыслях, поиск правды – на первом месте всегда,

И это для меня – очень огромная беда.

Вот если б я мог на правду забить,

Не гнаться за нею и себя не глумить,

Не выуживать её всегда у людей,

Которые мне говорят: «Поверь»;

Мне б тогда стало легче и я стал бы спокоен

И других бы оставил тогда я в покоя;

Кто-то мне б сбрехал – а я б – промолчал,

И о том, что мне врут – я б не отвечал.

Пусть бы думали тогда, – какой я лох,

Что поверил всему, тому, что выслушать смог,

Пусть бы думали тогда всё, что хотели,

Мне бы было всё равно, что они б там «пропели».

Да я б даже и не спрашивал у них не о чём,

Мне бы их правда была б не причём.

И тогда бы свою ложь, они б мне не говорили,

И от этого бы мне уши и мозги не пылили.

Я б тогда б не интересовался правдой, ни какой

И для меня б настал покой.

Но вот только такого достичь не легко,

Потому что мания сильная давно.

Я во лжи постоянно найти правду хочу,

И от этого я совсем не торчу,

Это просто – болезнь у меня такая,

Что мне делать с этим я совсем не знаю.

Мне ещё интересно очень много такого, Что не даёт и другим покоя:

Из чего на самом деле, Вселенная состоит,

И какой сотворил её паразит; кто создал его, и того, кто его…

В общем, – так до бесконечности, – интересует меня всё.

Успокоиться я ни как не могу и постоянно за правдой бегу.

Бег этот мне не приостановить, и мне от этого плохо жить.

Даже близкие люди, вместо того,

Чтобы как-нибудь помочь – добежать до неё,

Мне совсем в этом не помогают,

А наоборот – только врать другим помогают.

Раньше было много маний, очень каждая брала,

Но со временем все мании отпускали меня,

Ну, а эта схватила и глотает сильней,

И как с этим бороться. «Ты помочь себе сумей», –

Говорю сам себе, тут же сам не понимаю,

Как избавиться от мании, – я совсем не знаю.

И тут я вспомнил единственный шанс,

Который уже спасал меня ни раз:

Я от маний других тем избавлялся,

Что о них я писал и выписывался,

Вот, о мании правды, сейчас допишу,

И может, покинет мания меня. Я этого жду…

      0.7.5. «О решении проблем».

Я нашёл ответ, как проблемы решать –

Нужно каждую проблему отдельно выписывать.

Наболело в душе – изложи на листе, –

И все мысли о боли улетучатся вне.

Только вот одна появилась проблема,

Как исключение из правил, – не подходит к этой схеме,

Её суть такова: после каждой проблемы,

Появляется новая. Вот это проблема!

Как её решить, – я снова не знаю,

И как присуще философу, – её решить пытаюсь.

Теперь я думаю над ней, но ответа не вижу,

И остаётся одно – с этой проблемой движеть.

То есть – всегда проблемы решать,

И желательно, – решать их – не уставать.

Потому что если только ты решать их устанешь,

То этим только умножать их начнёшь

И никогда не перестанешь.

А что такое умножать – это полный камбздец,

Они завалят тебя, но это будет не конец,

Ведь конца совсем ни где не бывает,

Конечно, кроме – у самцов его ветер телепает.

И поэтому не нужно спешить их решать,

Ну а также не медлить, нужно не отставать;

В общем, – вовремя всё стараться делать,

Чтоб самому не пришлось беспределить.

У каждой проблемы срок разный, он свой,

Его не узнает ни кто напостой.

И как только срок исходит проблемы одной, –

Тут, как тут появляется срок проблемы другой.

Вот такая канитель постоянно везде,

От неё не сбежать, я уж пробовал вполне, –

В итоге – получал очень много проблем,

В этой канители приходится играть нам всем.

      0.7.6. «О переживании».

Сильно я нервный и на измене,

Так как достали сильно проблемы,

Из ниоткуда они прибывают,

И моё сознание переживать вынуждают.

Волнуюсь всегда я, переживаю за всё,

И даже за то, чего нет, вот и всё, –

Фантазия бурная с детства моя,

Из-за неё мне покоя нема.

Волнуюсь за близких мне очень людей,

Всегда за себя и за то, чего нет;

Желаю, чтоб что-то не произошло,

И переживаю, моделируя его.

События все исходят из желаний,

А также от их переживаний.

А желания все из мыслей исходят,

И всю свою стадию удачно проходят.

В общем, – виною всему лишь мысля,

Та, что в уме зарождается всегда.

Иногда её сознанье, напрягаясь, зарождает,

Иногда она сама без сознанья вырастает.

Без работы и желания сознания моего,

Много мыслей вырастают, и уходят далеко,

Чтобы жизнь свою прожить – материализоваться,

И тем самым, заставить мою психику напрягаться.

Вот этот путь проблем, моих мыслей «автопилот»,

Мне не нравится совсем и не понятен, как и тот.

Этот путь из ничего начинает волновать

И сознание моё начинает переживать.

В общем, – бурная фантазия моя, как всегда,

Наполняет волнением и тревогой меня,

Очень я хочу избавиться от всех переживаний,

Но они появляются с любых начинаний.

Начинать бросить я не хочу,

Ведь что-то всегда начинать я хочу,

Я жду перемен и их получаю,

И тем самым я что-то всегда начинаю.

Мечтаю совсем я не переживать:

Не волноваться и не причитать;

Чтоб не было вовсе никогда тревоги в душе;

Забивать чтоб на всё получалось вполне,

От этого, чтоб я не переживал,

Тем самым проблем чтобы не создавал;

Чтоб мне и всегда было всё по фигу,

Ведь жить и переживать больше я не хочу.

Как «кто-то» уедет куда далеко, –

Я сразу переживаю в мыслях за него,

Как только кто скажет чего-то «такого», –

Волнуюсь и впитываю смысл, не зная покоя.

Словам придаю я большое значенье,

И вдумываюсь в них, иская сомненья.

Я не успеваю в слова все вникать,

Ведь их очень много отовсюду звучат.

Мне трудно, я верю каждому слову,

И думаю, что в этом нет ничего плохого.

Слова анализирую и смысл ищу я в них,

К словам я придираюсь, как полоумный псих.

А люди очень много трепятся везде,

Слова они разбрасывают, как сперму по звезде;

Для многих их, слова – это лишь бы звездеть,

А мне из-за трепачей приходится «потеть»;

«Потею» значит – вечно из-за них переживаю,

В покое никогда почти не отдыхаю.

Хочу, чтоб люди все за словами своими следили,

И нервы мои, чтоб не бередили.

      0.7.7. «О страхах».

Я постоянно чего-то боюсь,

И на себя из-за этого злюсь.

Фобий во мне целый комплекс всегда,

И для меня эта проблема – беда.

Мне очень страшно, когда меня гложет,

Но я прохожу этот уровень всё же,

А через время он снова происходит, –

И мою фобию круче заводит.

Очень не нравятся мне чьи-то крики,

Для моих фобий – они лишь – улики;

Только когда крик идёт для меня, –

Его я боюсь постоянно всегда.

Боюсь я, бывает, что кто-то ударит,

И этим меня в неловкое положение поставит.

Страшно всегда перед разборкой любой,

Хоть и были удары рукой и ногой.

Сам я ударов этих хочу, чтобы ответить – я долго жду.

Но когда наступает любая канитель,

То дух захватывает от страха всё сильней.

Боюсь я любить, чтоб не облажаться,

Но всё же люблю, мне приходится напрягаться;

Всё время трушусь, что от любви пострадаю,

И этим, фобию любви слегка я ублажаю.

Боюсь быть богатым, – меня, мол, ограбят,

И всех моих близких под ножик поставят,

И стану тогда ещё сильнее бедней,

А о деньгах – узнают, и мне не спрятаться от всех.

Поэтому бедный я буду всегда,

Да всё, потому что я – трус навсегда.

Всего я боюсь и мне страшно всегда,

Когда появляется новый уровень для меня.

Боюсь в новый уровень всегда я входить,

Думая о том, что мне его не пройтить,

Боюсь этим я свой класс проходить,

Боюсь я играть, то есть – страшно мне жить.

И жить я боюсь, и смерти боюсь, –

Боюсь, что на класс свой, в начало, вернусь, –

И снова придётся в нём мне играть –

А заново – снова – ещё страшнее опять.

Боюсь, что жену у меня отобьют,

И даже того, – что её «отберут»,

Любовь то взаимна, измен ведь нема,

Но всё же боюсь я за это всегда.

Мне страшно представить любой парадокс,

Но я представляю его, философствуя сам.

И осмысливая постоянно всё новый парадокс,

Я ещё сильнее боюсь удара смыслом по своим мозгам.

Я не могу ни кому отказать

В просьбах любых, и мне приходится страдать, –

Боюсь – на меня они затаят обиду –

И больше я их не буду видеть.

Всегда я всё делал, чего другие хотели,

Чмырят меня таким образом, а я видусь,

Они всего от меня добиться сумели,

Потому что я обидеть их боюсь.

Боюсь я зависимости от всего,

Поэтому мне многое не доступно.

Вот только в этом есть огромный плюс, и всё,

Так как я не ведусь на наркоту и преступность.

А я не ведусь, потому что боюсь загнаться и обложаться,

Но на многое другое я ведь ведусь,

И потому что ведусь – мне приходится облаживаться.

Мне страшно брехни, знать желаю я правду;

И правду боюсь, как это не странно,

Узрил я заметить, что правда опасней, –

И теперь истину боюсь, но всё равно я к неё стремлюсь.

Верней – меня всё к ней несёт,

Поставлен я на «автопилот»,

И в уровни я попадаю,

И в них со страхами играю.

Мне страшно, прям, буквально всё,

А это полное – грязьё,

И что я в нём, – мне тоже страшно,

Боюсь я свои фобии ужасно.

Вот жаль, что меня они не боятся,

И мне перед фобиями приходится стесняться.

Боюсь я, что вдруг на меня наговорят, –

И в чём виновен и не виновен обвинят,

Ведь это со мной много раз происходило,

Как мне не бояться любого кретина,

Который трепает своим языком,

Без приглашений, вопросов и звонков.

Я многое знаю и его я боюсь,

Того, что не знаю – я стерегусь,

Мне страшно всего, всего я боюсь,

А это означает, что я – истинный трус.

Боюсь я грозы, когда сильно гремит,

Боюсь высоты, глубины и артрит,

Боюсь задохнуться – без воздуха остаться,

Мне это очень страшно, чему тут удивляться,

Боюсь, что меня совсем не поймут, –

И слушать не будут, и снова уйдут.

Боюсь я границ и беспределов,

Работы любой; и что нас кто-то сделал.

А раз я всего этого боюсь –

Всё это может случиться, я от этого трушусь.

Боюсь я, что истиной кто-то всё ж управляет,

А я неволи боюсь, – фобии мои мою психику разрушают.

0.7.8. «О инициативе».

Инициатива наказуема всегда, –

Это мне известно с времён службы.

Только всё равно, проявляю её, я

К близким и к врагам, и из-за дружбы.

А ещё из-за любви к женщине, всё время

Проявляю я, её, и из-за этого страдаю.

А не проявлять её я не могу, – мания, наверное, такая.

Сам себе я говорю: «Ты ей не звони»,

Только, всё равно, – звоню, и по-другому не могу,

Так как если не звоню, – то переживаю, –

И быть спокойно не могу и поэтому звоню.

Я дождаться не могу, пока сама мне позвонит,

Пока приедет сама по своему желанию.

И поэтому звоню и уговариваю, как магнит,

И всегда, надеюсь, по своему обожанию,

Из-за инициативы – нервы палятся мои,

Нет спокойствия совсем, хоть днём с огнём ищи.

Сам всегда я понимаю, что если только проявляю,

Тут же сразу пострадаю и проблем я наживу.

Но этим я себя остановить то не могу,

Силы воли не хватает, и всегда я проявлю

Инициативу в желании любом,

Терпения то нет и не виден мне покой.

Не могу забить совсем на инициативу,

Не видать мне ни какой всегда альтернативы.

Как бы научиться на неё мне забивать

И на рожон всегда не лезть, её не проявлять?

Я не знаю – что мне делать, как форму мне держать,

То есть – быть Всёравнистом – инициативу не проявлять.

Я считал себя свободным Всёравнистом,

Оказывается – форма утрачена моя,

Как у плохого футболиста.

Вот, когда я выпишусь о инициативе, –

Может быть, появится тогда альтернатива,

Так как я поверил, что письмо мне помогает –

Морально меня настраивает,

И от того, о чём пишу, – всегда избавляет.

Вера делает всегда дело хорошо своё,

Самовнушение доводит человека до того,

Что всё, во что человек по настоящему поверит, –

Становится реальностью для него,

Кто хочет – пусть проверит.

Вот такая вот программа у природы человека,

Только, чтоб сильно поверить – нужно много чего измерить,

Нужно что-нибудь увидеть, услышать, иль понять,

И за правду это «что-то» на сто процентов всё принять.

Ну, а информация об объекте веры любом

Берётся из объекта веры предыдущего, и передаётся вновь.

Так, по цепной реакции информация идёт,

Круг, конечно, замкнутый, откуда он взялся, –

Ни кто не поймёт.

      0.7.9. «О пессимизме».

Мне было очень хорошо лишь один раз иль два всего,

Ну, а не очень хорошо – всего четыре.

А остальные все разы, – мне было плохо, ты пойми.

И в жизни счастья я до сих пор не видал.

Я мир весь принимаю так, как будто он всегда – бардак.

И мне всё время не везёт с людьми;

Всё время не доволен я, что я в неволе у себя.

Всем остальным я, тоже не доволен.

Вот, я всё думал – почему – я насладиться не могу

Совсем ни чем в своей реальной жизни;

И для меня вся жизнь моя – конкретный ад, ну и – тюрьма,

А по судьбе одни лишь катаклизмы.

Теперь себя определил, настрой своих жизненных сил, –

Я пессимист, иначе – я не мыслю;

Хорошее мне по фигу, я о плохом лишь думаю.

В общем, – застрял в своём я пессимизме.

Я злюсь на всех, что они делают не то,

Совсем не то, чего я так желаю;

И обижаюсь я всегда, когда забьёт кто на меня,

В хорошем я ничего не понимаю.

Хочу я им быть перестать и положительно мечтать,

Но я ни как себя всё не настрою;

Писать хочу я перестать, но все проблемы мне опять

Не дают бросить мне писать,

Всё потому что я себя так настроил.

Я ненавижу очень ждать того, что смог я пожелать,

Но без терпения мне не добиться цели.

Но, а желанья так и прут, – они гурьбой идут,

Но из-за них я в полно беспределе.

Мой пессимизм меня достал, и я им быть уже устал?

Сейчас допишу и им быть перестану.

А стану я сейчас другим, лишь оптимистом заводным,

Только боюсь – и им я быть устану.

А я боюсь из-за того, что я ведь мыслю уж давно,

Как пессимист, привык им быть в натуре.

Пора им быть мне перестать, и оптимистом стать пора,

И не бояться оптимизма и культуры;

И самому пора забить на тех, кто нервы теребит,

И не бояться ни проблем, ни «арматуры»;

Смеяться нужно мне над всем – и тогда ждёт меня успех,

И не страдать от чьей-то там культуры.

Из-за обиды никогда не нужно водку пить всегда,

И собутыльникам «чесать» про бескультурье –

Не нужно жалость выбивать, а то любви мне не видать,

Ну, и за ней бегать совсем не нужно.

Желаю научиться ждать и пессимизм свой побеждать,