Не та легенда. Рассказы
Не та легенда
Скрежет металла по камню отдавался в зубах, но Готфрид продолжал колотить по скале навершием бастарда. Дыра пещеры отвечала ему эхом и вонью гуано.
Готфрид замер.
Есть ли у драконов гуано?
Молодой человек любил разглядывать изображения в свитках и гримуарах – особенно если подписи повествовали не о свиньях и оленях, а о богопротивных чудищах, но ни разу там не было сказано, гадят ли драконы, да и есть ли у них срамные места?
Падре Фанаберий говорил, что Драконы – суть воплощение Сатаны и эдемского Змея, а, значит, должны совращать чем-то невинных дев.
Но, с другой стороны, Гийом на прошлое Рождество трижды своими глазами видел огненных драконов над Вермандийской Падью, вот в точности над трактиром Пьяная Свинья, где это самое Рождество Гийом встретил. А этот проныра точно бы углядел причиндалы, ежели б они у тех тварей были приспособлены.
Готфрид почесал затылок, затянутые в латную перчатку пальцы скрипнули по шлему.
Ах, ну да!
Рыцарь вздохнул и с прежним усердием принялся колотить по камню мечом.
– Свободно, нет никого, – громыхнуло за спиной.
Готфрид сдержал порыв подпрыгнуть и заорать, увесистые латы помогли сохранить пристойность. Сочленения скрежетнули, рыцарь повернулся; забрало рухнуло на место, отгораживая от Готфрида зрелище, которое представлял собой дракон.
– Вот ты где, исчадье! – голос дал петуха, но лезвие бастарда описало дугу и замерло перед подрагивающими ноздрями гадкой морды.
– Так ты меня искал? – морда вознеслась на недосягаемую высоту. – Я думал, ты уборную ищешь, ибо приспичило. И даже собирался со скуки поглядеть, как ты справишься со своей скорлупой.
– Я тебя не боюсь и пришёл, чтобы сразиться, мерзкая тварь! – Готфрид не мог выбрать, куда бы воткнуть меч. Надо проскользнуть мимо когтистых лап и добраться до брюха.
– Сразиться? – голос дракона звучал обеспокоено. – Ты хочешь об этом поговорить?
– Где принцесса? – всё-таки падре Фанаберий был прав. Этот гад ползучий, подобно эдемскому Змею, пытался его заболтать.
– Нету принцессы, – зевнул дракон. – Совсем нет.
– Что ты сделал с ней, сын Сатаны? – закричал Готфрид. Воображение рисовало картину гибнущей прекрасной дамы в колпаке с охваченной огнём вуалью. Платье обгорело, открывая взорам острые сосцы… и Готфрид жалобно добавил: – Жрать принцесс не по правилам!
– Я? Я ничего, – дракон сел, а передние лапы сплёл на груди. Покрытое чешуёй пузо оказалось открытым. – У меня аллергия на людей, а на принцесс – особенно.
В подтверждение дракон чихнул, обдав забрало капельками горячей слизи. Шумно втянул в нос остатки и уточнил:
– Я видел какую-то принцесску в замке колдуна. Возможно, ты ошибся легендой?
Готфрид смотрел на оттопыренное пузо и не мог себя заставить воткнуть меч.
– Я помилую тебя, исчадье, если укажешь путь к замку колдуна.
– Ути-пути, – произнёс незнакомые слова гад, и рыцарь насторожился. Похоже на заклинание. Впрочем, у него есть при себе алмаз и обломок единорожьего рога, потому змей не сможет навести порчу или проклятье.
Дракон между тем опустился на все четыре лапы, над шлемом Готфрида пронесся похожий на корабельную сосну хвост, задев султанчик перьев.
– Лезь на спину, отвезу, – буркнул дракон и пыхнул огнём. – Шпоры только сними. Как не свалиться – твоя проблема, и с колдуном будешь сражаться сам.
Летать на драконе? Такого даже в самых замечательных песнях не бывало! Вот бы Гийома сюда, он бы прославил полёт по всей Вермандийской Пади и дальше!
Готфрид заметил в когтистой лапе красный тюк с надписью «Popcorn», похожий на лошадиный мешок с овсом, и его осенило:
– Эй, исчадье, что с моим конём-то?
– За коня не переживай, – широкие крылья ударили воздух, земля со страшной скоростью понеслась мимо, когда дракон в несколько мягких скачков оторвался и взмыл в небо. Вопль обезумевшей лошади, бережно зажатой драконьими зубами, вторил дикому крику, донёсшемуся из-под забрала.
* * *
«…В жизни больше не полезу на эту страсть…»
…Буэ-э-э-э!..
* * *
– Выходи, колдун! – голос терялся в сводах, эхом гулял между балок и таял в балюстрадах второго этажа.
Раздалось неторопливое шарканье, и бледный старик, обёрнутый в чёрные одежды, явился на верху лестницы.
– Оставляй, что принёс и уматывай, – увитая венами ладонь прикрыла зевающий рот.
– Ха-ха-ха! – Готфрид грозно рассмеялся и бросился по лестнице вверх. – Попался, ублюдок!
На редкость ловкий старичок увернулся от удара, что-то сверкнуло, и у Готфрида онемела левая рука. Бастард чуть не выскочил из хвата, врезался в перила и оставил зарубку на полировке. Рыцарь опешил, но не сдался. Шаг назад – в правой было достаточно силы, чтобы направить полуторник в грудь мерзкому чародею. Меч скрежетнул, и неведомое колдовство чуть не повернула удар в рыцаря. Руки старика светились, изо рта валил серый дым.
Рыцарь не знает страха! Готфрид сделал ещё шаг назад, примериваясь ударить снова. Фигура колдуна увеличилась в размерах, хохот заставил волосы приподнять шлем. Готфрид хлопнул себя ещё слабой левой по макушке, злясь на слабую плоть, что-то сверкнуло в воздухе.
Сорвавшийся с запястья амулет – алмаз и кусок единорожьего рога – попали точнёхонько в разверстый рот колдуна. Дым распался клочьями, старик захрипел, согнулся, подтаял. Готфрид приставил лезвие в трясущейся шее. Покрытый слюной амулет стукнулся о ступень.
– Чего ты хочешь? – старик задыхался.
– Принцессу, – провозгласил Готфрид. Всё-таки амулеты – лучшее средство от колдовства!
– Даже так? – мутные старческие глаза глянули удивлённо. – Хорошо. Забирай.
Послышался шум. Худенькая фигурка в голубой пелеринке возникла между статуй, украшавших верх лестницы.
– Гвен, ты вышла замуж, – голос старика окреп. – Давай, шевели задом за своим рыцарем.
Готфрид подумал, что голосок спасённой нимфы сел от волнения, но когда, путаясь в полах пелерины, эфирное создание напрыгнуло на него и покрыло поцелуями забрало, стало ясно, что принцесса не была не то что юной девой, но и феминой вообще! Несмотря на завитые кудри и чернёные ресницы, распахнутый халатик являл абсолютно мужские стати. Готфрид снова почувствовал, как волосы приподымают шлем и сделал третий, позорный шаг назад.
Потом оторвал от себя тонкие наманикюренные ручки и помчался к дверям. Он никогда не думал, что в полном доспехе можно бегать, и – нет-нет! – полуторный меч совсем не мешал!
– Быстрее! Валим!
Меланхоличный взгляд дракона стрельнул в сторону погони, из пасти посыпались белые хлопья какой-то еды.
– Ути-пути, – лениво пожал плечами богопротивный ящер, но когда из ворот вслед за «принцессой» выскочил старик и с криком «Женился – так забирай!» метнул молнию в драконье крыло, больше не раздумывал. Несколько прыжков – и сытая тушка с Готфридом на крестце оторвалась от земли. Рыцарь зажмурился. Воображение подсовывало вместо острых сосцов страдающей принцессы возмутительно торчащий уд неправильного принца.
– Не подошла? – мерно машущий крыльями дракон повернул голову.
– Ты что, не видел, что это не женщина? – голос сорвался.
– А я не разбираюсь в людских причиндалах, – чихание окутало Готфрида моросью остывающих капель. Тот втянул голову в плечи и покрепче ухватился за гребень.
– Коня забыли, – пробормотал он собственному шлему.
Карьерист
– Ну теперь точно всё получится! – улыбка Хубдевуля была зубастой и неприличной.
– Как я могу доверять демону? – взвился светлый Сор-Дель и покраснел до кончиков стрекозиных крыльев.
Он уже тысячу раз пожалел о том, что связался с этим Ху… Хуи… Хуб… с исчадьем Бездны, в общем. Ишь ты, имечко-то какое… Срам один.
Сор-Дель проклял бы день, когда принял это сомнительное решение, но, поскольку был хоть и мелким – но богом, проклятие могло сбыться, и светлый получил бы по нимбу от старших богов из Рай-Отдела. Благо и так было за что.
Если ты очень маленький бог, то для обеспечения вечного существования выбор невелик – либо смирись и ищи работу, не обращая внимания на сонмы других существ-конкурентов, паразитирующих на чужой святости, либо начинай делать карьеру. Если упорно и старательно трудиться, творя добро, принося удачу и собирая собственный круг поклонников, то можно за три-четыре сотни лет стать богом какого-нибудь племени. Если его не истребят соседи, конечно. И тогда начинай всё сначала!
Был и другой, гораздо более стремительный способ получить собственный клуб верующих. Не совсем чистый. Даже, можно сказать, нечистый.
Божок поёрзал на мягком облачке, уютно поддерживающем зад, и зыркнул на напарничка. Хубдевуль, студент тринадцатого курса Университета Пандемониума, очень хотел написать курсовую по высшей ангелбре и слабым божественным взаимодействиям, для чего согласился на полевые эксперименты. Неприязнь к Сор-Делю светилась в его оранжевых очах. Костистый, хвостатый, нескладный, со взъерошенными сальными патлами и блокнотом на растянутой пружине в корявых пальцах – демон как демон. Если бы не мраморная чёрно-красная окраска, выдающая в нём аристократическое происхождение, мог бы сойти даже за беса.
Сор-Дель фыркнул и тут же смутился. Сам-то не лучше… Смиренность и кротость… Он же светлый. Очень-очень мелкий светлый. Не бог, а одно название. Поднимать себе уровень маны собирается исключительно благими деяниями. То, что благие деяния должны были осуществиться за счёт неблагих – дело десятое.
– Не боись, Сарделька! – демон поковырял в зубах когтем и сплюнул.
– Не называй меня так! Я же просил, – бог огорченно вздохнул. – Люди не хотят веровать в меня! Когда в лесу завёлся оборотень, они, вместо приношения даров, устроили сафари за деньги! И некультурные туристы мочились на мой алтарь! Когда туристов начала косить насланная дизентерия, они обгадили алтарь ещё больше, но и тогда не пожелали верить! А что случилось потом, помнишь? Приехал князь Тенерид и привёз лагерь с семьюстами наложницами!
– А нечего было благословлять их, – хмыкнул Хубдевуль. – Семьсот девственниц даже для одного поселения многовато, не говоря уже о князе.
– Но это было Чудо! – вздохнул Сор-Дель и поджал ножки. – Я явился перед ними потом и…
– И едва унёс задницу, а, заодно, другие органы, – хмыкнул демон. – Кстати, они у тебя есть?
Сор-Дель засветился праведным возмущением:
– Тьфу на тебя, нечистый! Я уже целую луну вынужден пачкать крылышки об тебя, и где мой статус? Там же где и был! Ни лучика маны не приросло.
– Я тут не при чём, – замахал руками демон. – Я снова исправлял последствия твоего благословения. Это было нелегко, знаешь ли.
За прошедшую луну пришлось вымарать треть уже написанной расчётной части курсовой. А пару важных страничек с формулами Хубдевуль потерял, спасаясь от грандиозной оргии.
– Да ты просто схалтурил! Смирение и кротость… Семьсот впавших в бесноватое неистовство наложниц оттрахали всех, кого нашли, включая 98-летнего старичка-паралитика. Но он хоть отправился на небеса в блаженстве, чего нельзя сказать о князе Тенериде.
– Ты должен видеть в этом благо, – не согласился демон. – Князь был редкой сволочью, и готовил покушение на короля в своё как бы отсутствие.
– Но когда я явился королю и возвестил о спасении от злых деяний, он швырялся в меня сандалетами и называл отчего-то белочкой!
– Расслабься, – понимающе кивнул демон. – На этот раз у меня стопроцентный план! Мой двоюродный внучатый кузен женат на кикиморе. Я возьму у них выгулять тысячи три ручных жаберов, они будут рады. Моё маленькое темное жабериное войско нападёт на эту страну. А ты его победишь – эффектно и с пафосом.
– Но у меня не хватит сил сражаться с полчищами нечисти! Я же маленький бог.
– Да расслабься ты. Жаберы, хоть и выглядят гадко, но совершенно безобидны. Единственное, на что они годны – это жрать пакость и пускать слизь. Так что не дрейфь, ставь на зарядку молнии и готовься спасти мир от «армии тьмы». Благословлять жаберов не нужно, всё-таки три тысячи – даже не семьсот…
* * *
Король Фаллоний дрыгнул ногой, и наглая крыса шмякнулась о подножье позолоченной статуи.
– Да что ж это за неделя то?! – воскликнул он. – То хрень какая-то с крыльями мерещится, то Тенерид, сволочь жирная, куда-то запропастился, когда воевать пора, то крысы расплодились по королевству… Жрут мои налоги, причём даже прямо под постелью! Куда катится королевство? Куда катится мир?
В ореоле мягкого света и стрекозиных крыльев явилась невысокая фигурка, оттопырила мягкое нервическое брюшко и завела фальцетом:
– Пресветлый Сор-Дель избавит тебя, король, от напастей. Уверуй, и будет тебе благословение свыше! – видение протянуло вверх лапку и приняло пафосную позу.
– Синие чертяки, так ты не белочка? – король ткнул пальцем в пузико божка.
– Я – Сор-Дель, – фигура сделала шаг назад. – Уверуй…
– Я слишком стар, чтобы верить в сардели, – хохотнул Фаллоний. – Мне нужно войско, свирепое войско, чтобы разбить мерзкую нечисть под стенами и их предводителя-демона, что закрыл пеленой небо. У тебя, Сардель, есть войско?
– Смирение и кротость – моё войско, – поджал губки божок. – Упрямство и недальновидность привели к твоим стенам тёмных гадов. Когда я их рассею, ты должен будешь поставить храм, чтобы горожане знали, чей свет помог им побороть полчища врагов рода человеческого.
– По рукам, – кивнул король. – Победишь тёмное войско – будет тебе храм.
* * *
Сор-Дель выпорхнул с королевского балкона и завис над задравшей головы толпой.
Гордость и предвкушение распирали его тощую грудь.
– О, благословенный небесами народ! Година нелёгких испытаний выпала на вашу судьбу, ибо много среди вас неверующих! Небеса милостивы, и потому прислали меня, дабы показать вам силу Света!
Он протянул ладошку вверх, к густым тёмным тучам, призванным Хубдевулем, чтобы защитить нежных жаберов от солнца. Густой, непроницаемый для света полог вызвал панику в королевстве, поскольку висел тяжким знамением, а вслед за холодом и тьмой шли страшные отвратительные твари. Недавнее появление крыс, уничтожающих урожай, портящих дома и несущих болезни, и без того вызвало гнев и печаль людей, а уж новая напасть требовала вмешательства войска короля, которому исправно платят налоги!
Сор-Дель поднапрягся, закрутил воронкой чёрные гребни туч, ионизировал их как можно сильнее. Он хорошо помнил из курса божественной электромеханики, что разность потенциалов нужна для разряда, как и планировали они с Хубдевулем. На всякий случай, чтобы зрелище вышло величественным, он вложил почти все свои божественные остатки маны в процесс – аж в глазах потемнело.
Небеса колыхнулись, шваркнуло, громыхнуло, заревело – и толстенный столб плазмы впечатался в шпиль королевского донжона. Капли расплавленного металла прожгли дырочки в кисейной тоге, а ударной волной божка закрутило и отнесло в сторону попадавших людей.
Зрелище развороченного, полыхающего адским пламенем дворца ошеломляло… И потому Сор-Дель сказал:
– Ой…
– Ты! – кривой палец местного кузнеца свирепо уставился в светлого. – Исчадье!!! Там был наш король! И войско!
Облака, согласно уговору, истончились, подтаяли. Жаберы, удовлетворённо поквакивая, потянулись к родным тенистым болотам.
– Эй, эй! – ощерился Хубдевуль. Он почуял, что снова всё неладно, покинул потерявшие стройность ряды питомцев, взмыл над толпой и спланировал к потрескивающим от жара бывшим дворцовым воротам. – Я впечатлён мощью этого бога, моё тёмное войско покидает ваши земли!
Толпа озадаченно зарокотала, кто-то протискивался сквозь неё.
– Крысы! Их больше нет! – босая женщина в платке растолкала людей и бухнулась на колени перед демоном. – Чудовища сожрали крыс! Ты спас нас, спас!
Вслед за женщиной вся площадь единодушно уткнулась носами в брусчатку.
– Великий! Спаситель наш!
Хубдевулю стало неуютно, он почувствовал, что кожу колет иглами. Лучики золотого света протыкали её изнутри и свивались в сияющую ауру. Спина треснула, и два светлых крыла развернулись над благоговейно притихшей толпой…
– Я снова ошибся с карьерой, – горько пробормотал покрытый копотью Сор-Дель…
Годы спустя.
– Выскочки ничего не умеют, – Сорадел Темнейший почесал лоснящееся пузо и откинулся на руки суккубов. – Вот я в своё время вызвал настоящий конец эпохи, подослав к нужному человеку семьсот девственниц.
После того неудачного дельца, когда студент-недоучка загрёб себе полное королевство почитателей и стал вполне уважаемым богом, Сор-Дель вдруг понял, что есть ещё один способ сделать карьеру. Если уж не получается работать по специальности, никогда не поздно сменить профессию! Делать тёмные дела чужими руками – вот настоящее мастерство!
Хотите и вас тоже – в девственниц?..